Печальную участь российской короны,
Исполнил безумный плебейской крови.
Он белых церквей не любил перезвоны
И красной чумою сердца отравил.
А мы за царя с верой в Господа Бога,
Испившие чашу гражданской войны.
Прощай атаман, мы к родному порогу,
А ты к берегам неизвестной страны.
Ночь обнимает поля и луга,
Чтож тихо песню споем казаки.
Эх любо жить у Кубани реки,
Где белых ив берега.
Эх любо жить у Кубани реки,
Где белых ив берега.
Великие степи Кубани и Дона,
Погибших сынов хоронили не раз.
И в час роковой у речного затона,
Расстрелом встречал комиссарский приказ.
За службу царю, с верой в Господа Бога,
Окрасились кровью вода и песок.
А знал атаман на чужбину дорогу,
Тоску по России и пулю в висок.
Ночь обнимает поля и луга,
Чтож тихо песню споем казаки.
Эх любо жить у Кубани реки,
Где белых ив берега.
Эх любо жить у Кубани реки,
Где белых ив берега.