Мы не можем сказать слово "нет".
Нам рассвет не в рассвет, нас почти уже нет,
К нам заходят без стука.
Вытрясаю карманы и души, а мы все молчим,
Мы забылись тяжелым безропотным сном.
Нарисуй мне разлуку
На черных квадратах вагонных окон,
Я прошу, нарисуй мне разлуку
Фонарями пустынных перронов, огнем семафоров
На пыльных картинах вагонных окон.
Ну а мы все сидим на перроне и ждем.
Мы остались вдвоем,
За окном тот же день, что и прежде.
Время стало, застыло ноябрьским льдом
Между правдой и ложью в пустом ожиданьи чудес.
Нарисуй мне надежду на рваной холстине небес
Я смертельно устал,
Нарисуй мне надежду акварелью заката,
Чужой ледяной акварелью заката на рваной холстине небес.
Завтра вновь протрубит, прогрохочет,
Построит затылок в затылок и станет вокруг непохожей,
А потом молчаливо уйдут по приказу,
Уже не надеясь, не веря, еще не любя.
Только я все рисую тебя,
Подправляя побитые осенью тусклые лица прохожих,
И на пыльных картинах вагонных окон,
И на рваной холстине небес
Я рисую тебя.
We cannot say the word no.
We are not dawn into dawn, we are almost gone,
They come to us without knocking.
I shake out my pockets and souls, and we are all silent
We forgot ourselves in a heavy, uncomplaining sleep.
Draw me parting
On the black squares of the carriage windows
I ask, paint me parting
Lanterns of desert platforms, fire of semaphores
In the dusty pictures of the carriage windows.
Well, we all sit on the platform and wait.
We were left alone
Outside the window the same day as before.
Time has become, frozen in November ice
Between truth and lies in the empty expectation of miracles.
Draw me hope in the torn canvas of heaven
I'm dead tired
Paint me hope with a watercolor sunset
Alien icy watercolor sunset on the torn canvas of heaven.
Tomorrow it will trumpet again, rumble,
Will build the back of the head to the back of the head and become different around,
And then they silently leave by order,
No longer hoping, not believing, not yet loving.
I just paint you
Correcting the dull faces of passers-by, beaten in autumn,
And in the dusty pictures of carriage windows
And on the torn canvas of heaven
I paint you.
