Я Вам за Одессу не скажу...
Потому что тяжело - словами.
Лучше с восхищением покажу,
То, что не увидите Вы сами.
Пьяные закаты над бульваром,
Свиток старый в Дюковской руке,
Звон едва проснувшихся трамваев,
На канатах то бельё, что во дворе.
Покажу, как разбивается волна,
Если сходим мы на Ланжерон.
Как тот стул туристов дикая толпа
В ГорСаду седлает словно трон...
Не забуду я Привоз Вам показать,
Знать прикупите чего себе. Ну вдруг.
Что б могли и дома рассказать:
Где торгую счастьем прямо с рук.
По Потёмкинской пройдёмся. Обещаю.
И по Пушкинской, не бойтесь, проведу,
Мы дойдём до самого вокзала,
И уедете обратно, в пустоту...
Нет, Ваш город может и прекрасен.
Чист и тоже полон светлых чувств,
Да любой из городов не так ужасен,
Но любой, после Одессы, будет пуст.
I you for Odessa will not tell ...
Because hard - words.
It is better to show admiration,
The fact that you see yourself.
Drunken sunsets over the boulevard,
Scroll to the old Dyukovsky hand,
Ringing barely awakened trams,
On the ropes, underwear and in the yard.
We show how the wave is breaking,
If we descend to Langeron.
As the chair of tourists crowd wild
In Gorsad saddles like the throne ...
Do not forget I Privoz you show
Know what currently buy. Well, all of a sudden.
What would could and tell the house:
Where they sell directly from the hands happiness.
According to Potemkin's go. I promise.
And Pushkin, do not be afraid, spend,
We'll get to the station itself,
And leave back into the void ...
No, your city may fine.
Clean and full of light feelings too,
Yes, any of the cities is not so terrible,
But anyone, after Odessa is empty.
