Такова моя судьба с детства. Все те, кто меня окружали, видели на моем лице признаки дурного
свойства, которых не было..
Их предполагали, и они родились.
Я был скромен - меня обвинили в лукавстве. Я стал скрытен.
Я очень тонко чувствовал добро и зло - меня оскорбляли, я стал злопамятен и завистлив.
Я был открыт для всех, я готов был полюбить весь мир, но меня не поняли.
И я научился ненавидеть.
Говорил правду - мне не верили. Научился обманывать.
И в душе моей родилась печаль.. отчаяния, я бы сказал..
Не того отчаяния, которое лечится под дулом пистолета, а какое-то холодное.. Бессильное отчаяние.. Прикрытое любезностью и добродушной улыбкой..
Я превратился в нравственного урода. И стал таким, каким бы меня хотели видеть.
Во мне видят зло - я тут же становлюсь злым. Видят добро - тут же становлюсь добрым..
Моя душа разделилась на две половины..
Одна половина стала уменьшаться. Она становилась все меньше, стала сохнуть, в результате
умерла, я ее отрезал и бросил.
В то время, как другая - была готова к услугам каждого.
This is my destiny since childhood. All those around me saw signs of evil on my face
properties that were not there ..
They were assumed and they were born.
I was humble - I was accused of guile. I became secretive.
I very subtly felt good and evil - I was insulted, I became vindictive and envious.
I was open to everyone, I was ready to love the whole world, but they did not understand me.
And I learned to hate.
He spoke the truth - they did not believe me. Learned to cheat.
And in my soul was born sadness .. despair, I would say ..
Not that despair, which is being treated at gunpoint, but some kind of cold .. Powerless despair .. Covered with courtesy and a good-natured smile ..
I have become a moral monster. And he became what they would like to see me.
They see evil in me - I immediately become evil. If they see good, I immediately become kind ..
My soul is divided into two halves ..
One half began to decrease. She became smaller, began to dry, as a result
died, I cut her off and left her.
While the other was ready to serve everyone.
