Пошли мы с Жоржиком на шухерное дело, за бакалейной лавкой выставили стрём.
Аленка, пьяная, смеялась и балдела, а папиросы наши гасли под дождем.
А папиросы, а папиросы, а папиросы наши гасли под дождем.
А папиросы, а папиросы, а папиросы наши гасли под дождем.
Сияли звезды, словно краденные гроши, сорвало шляпы наши ветром у реки.
В проулке спутали фатеру дяди Гоши, толкнули дверки мы, подняв воротники.
Толкнули дверки, толкнули дверки, толкнули дверки мы, подняв воротники.
Толкнули дверки, толкнули дверки, толкнули дверки мы, подняв воротники.
Гремела музыка, мелькали чьи-то лица, там польку-бабочку плясали фраера.
Георгий молвил: "Продолжайте веселиться", и, улыбнувшись, мы достали шпалера.
И, улыбнувшись, и, улыбнувшись, и, улыбнувшись, мы достали шпалера.
И, улыбнувшись, и, улыбнувшись, и, улыбнувшись, мы достали шпалера.
Но дядя Гоша понял наше заблуждение и поскорее нас на кухню уволок.
И лишь Аленка, обожая похождения, все хохотала и курила в потолок.
И лишь Аленка, и лишь Аленка все хохотала и курила в потолок.
И лишь Аленка, и лишь Аленка все хохотала и курила в потолок.
Пошли мы с Жоржиком на шухерное дело, хотя в делах обычно шухера не ждем.
Аленка, пьяная, смеялась и балдела, а папиросы наши гасли под дождем.
А папиросы, а папиросы, а папиросы наши гасли под дождем.
А папиросы, а папиросы, а папиросы наши гасли под дождем.
А папиросы, а папиросы, а папиросы наши гасли под дождем.
А папиросы, а папиросы, а папиросы наши гасли под дождем. Zhorzhik and I went on a mining business, put a string at the grocery store.
Alenka, drunk, laughed and bastard, and our cigarettes went out in the rain.
And cigarettes, and cigarettes, and our cigarettes went out in the rain.
And cigarettes, and cigarettes, and our cigarettes went out in the rain.
The stars shone like stolen pennies, ripped off our hats by the wind by the river.
Uncle Goshi was confused in the lane in the alley; we pushed the doors open, raising the collars.
They pushed the door, pushed the door, we pushed the door, lifting the collars.
They pushed the door, pushed the door, we pushed the door, lifting the collars.
Music thundered, someone's faces flickered, there a polka-butterfly danced a frayer.
George said: “Keep on having fun,” and smiling, we took out the trellis.
And, smiling, and smiling, and smiling, we took out the trellis.
And, smiling, and smiling, and smiling, we took out the trellis.
But Uncle Gosha understood our error and quickly fired us into the kitchen.
And only Alenka, adoring adventures, all laughed and smoked at the ceiling.
And only Alyonka, and only Alyonka all laughed and smoked at the ceiling.
And only Alyonka, and only Alyonka all laughed and smoked at the ceiling.
Zhorzhik and I went on a schukher affair, although in business we usually do not wait for a schukher.
Alenka, drunk, laughed and bastard, and our cigarettes went out in the rain.
And cigarettes, and cigarettes, and our cigarettes went out in the rain.
And cigarettes, and cigarettes, and our cigarettes went out in the rain.
And cigarettes, and cigarettes, and our cigarettes went out in the rain.
And cigarettes, and cigarettes, and our cigarettes went out in the rain. Смотрите также: | |
