Спой мне,как гамаюн,затем убаюкай.
Пой в парусах кораблю,а нас укроет каютой.
Пешком по Пангее,и на краю ты.
Мясной крюк вам геям.
Скоро каюк им.
Я скован уютом,ты спой мне,малютка той самой свирелью
Так,чтобы спали сирены
Чтобы леса Террокар пахли кустами сирени
И наш причалит драккар,
Вечер станет сиреневым.
Обсудим точно не раз- купим дом и станем кем мы.
Лишь бы чаще купидоны метали сюрикены.
Теплые мумидолы милей,чем стади-кемпы.
Ну-ну,не трогай,пусть всадят стрелы
Всадник в стремны.
Ты пой мне еще,аж сзади вспреет.
Песнь льда и пламени,в такой яме мы,что ногу сломит черт.
Ты проверяй меня дыханием и пой мне еще.
Sing me like a hamayun, then lull me to sleep.
Sing in the sails of the ship, and will hide us with a cabin.
On foot along Pangea, and on the edge of you.
The meat hook for you gay.
Soon kayuk them.
I am constrained by comfort, you sing to me, baby that very pipe
So that the sirens sleep
So that the Terrocar forests smell like lilac bushes
And our moor dragarkar
The evening will turn purple.
We’ll discuss for sure we won’t buy a house and become who we are.
If only more often cupids threw shurikens.
Warm mumidols are milder than herd camps.
Well, don’t touch, let them shoot arrows
The horseman is dumb.
You sing to me again;
A song of ice and flame, in such a pit we are that the devil will break his leg.
You test me by breath and sing me more.
