Ненависть
на проспекте имени павла дурова
мракобесы отмечают праздник американской культуры
звездные музыкальные группы,
бесплатное курево,
красивые мальчики целуются в губы.
у каждого однотипные
ботинки
от фирмы
рибок, а ведь когда-то их родители
плакали,
что в поганой империи все жители выглядели одинаково.
Мне не очень-то уж и нравятся эти ура-патриоты,
отправляющие в тюрьмы каждого, кто не верит в свободу,
постоянно шумят без повода,
сидя с закрытым окном, все равно подслушиваю их вопли.
настроение - нефть,
даже позвонить некому,
все мои друзья умерли в девятнадцатом веке.
Окей, гугл, пять бутылок бада
и включи какое-нибудь интеллектуальное интернет-радио
пока робот несет с кухни алкоголь
я выхожу покурить на балконе
во дворе неунывающие полубоги
оснащенные высокими технологиями
и ведомые
не менее
высокими стремлениями
пинают бездомного,
спящего на скамейке.
в воздухе вращается осенний лист
звук соседского клаудрэпа как символ победившего глобализма
либертигвардия продолжает обеспечивать мир
промышленный город все так же воняет людьми
я смотрю на эту дрянь безразлично как головин
но последняя затяжка необратимо повышает уровень фашизма в крови
и мне хочется, чтобы догорающий окурок
стал бомбой, которую я сброшу на головы этих дурней
в ту же секунду, гугл,
следящий ради контекстной рекламы
за моими мыслями и планами
хватает меня и начинает заламывать
по скайпу он вызывает свободотворцев
разумеется, они обвинят меня в разжигании межиндивидной розни
постсубъект мечников, девяносто пятого года,
просим оставаться в пределах своей комнаты
да, господа, вы звери.
стоя под стражей у своего робота
чувствую себя есениным, не написавшим ни одного стихотворения
Друг мой, друг, я очень и очень болен,
И дело, знаешь ли, далеко не в алкоголе.
С тех пор прошло около года,
Алексей Анатольевич все так же на троне.
Русофобы поют у памятника свободы,
Случайного прохожего допинывают полубоги,
Либертимены повсюду режут глаза,
Пьяное солнце восходит на Западе.
Я словно заперт в Андеграунде Кустурицы,
Под болеющей электричеством улицей.
От ненависти уже кружится голова,
Мой внутренний Путин зовет меня убивать.
убей ветерана, спаси свою родину
от засилья старых бесполезных уродов
убей либерала, отрежь им головы
эти бляди ни на что не годны
убей тинейджера, как завещал покойный угол
тупорылые жертвы ютуба и гугла
убей хохла и его сестру-проститутку
ведь всем известно, что они тоже ублюдки Hatred
on the avenue named after Pavel Durov
obscurantists celebrate American culture
star music bands,
Free smokes,
beautiful boys kissing on the lips.
each of the same type
boots
from the company
Reebok, and yet once their parents
cried
that all residents look the same in Empire nasty.
I do not really like too, these patriots,
sent to jail anyone who does not believe in freedom,
constant noise for no reason,
Sitting with the window closed, it is still overhear their cries.
mood - oil,
even call nobody,
all of my friends died in the nineteenth century.
Okay, Google, five bottles of Bud
and turn any smart internet radio
while the robot carries food alcohol
I go out for a smoke on the balcony
courtyard resilient demigods
equipped with high-tech
and slave
no less
high aspirations
kick the homeless,
sleeping on a bench.
air rotates autumn leaf
the sound of a neighbor's klaudrepa as a symbol of victory of globalization
libertigvardiya continues to provide the world
industrial city still stinks people
I look at this stuff indifferent Golovin
but the last tightening permanently raises the level of fascism in the blood
and I want to see the dying stub
became a bomb, I will pour down on the heads of fools
at the same moment, Google,
Tracking for contextual advertising
for my thoughts and plans
grabs me and starts to wring
skype it causes svobodotvortsev
Of course, they will accuse me of inciting hatred mezhindividnoy
postsubekt swordsmen, and ninety-five years,
please stay within your room
Yes, gentlemen, you beasts.
standing in the custody of the robot
Yesenin I feel without writing a single poem
My friend, my friend, I am very, very ill,
And it's, you know, not in alcohol.
Since then, it took about a year,
Alexey A. was still on the throne.
Russophobes sing at the Freedom Monument,
Random passerby dopinyvayut demigods,
Libertimeny cut around the eye,
Drunken sun rises in the West.
I seemed locked in the underground Kusturica,
Under the ailing electricity street.
From hatred already dizzy,
My inner Putin calls to kill me.
kill veteran, save their homeland
from the domination of the old useless freaks
kill liberal, cut off their heads
these whores anything unfit
kill teenager, as bequeathed late corner
tuporylye victim youtube and google
kill crest and his sister-prostitute
because we all know that they too are bastards Смотрите также: | |
