Глотая рвотный порошок в ожидании поезда, который увезет как всегда не в ту сторону, я так и не познал как унимается дрожь в ногах. Придется подождать, пока я надышусь свободой, высохнут слова и не будет шанса все вернуть назад. Разве этой жизни нет конца? Я не смогу поднять глаза от чужой постели.
Прокрустово ложе не жмет. Обезьянничанье простыней так манит, так манит... Частичкой себя на воротах в лагерь пишу: ноги сломали – надо идти, дают спичку – надо гореть! Поджигать чтоб не сдохнуть от холода. Надо гореть, если есть чем занять это пламя. Надо гореть – крутиться, пока не остановится диск
Swallowing gag powder waiting for a train that will take away as always in the wrong direction, I did not know how to let up trembling in her legs. We'll have to wait until I inhale the freedom of speech and dry no chance to return everything back. Is this life no end? I can not raise my eyes from the strange bed.
Procrustean bed not too tight. Aping sheet so beckons, so beckons ... a piece of themselves at the gate to the camp of writing: a broken leg - to go, give the match - it is necessary to burn! Set fire to not die from the cold. It should be lit if there is what to do with this flame. It is necessary to burn - spin until it stops drive
