Наша!
Все кричат: "Француженка, француженка!" - а я так считаю: нет нашей бабы лучше. Наша баба - самое большое наше достижение. Перед той - и так, и этак, и тюти-мути, и встал, и сел, и поклонился, романы, помолвки... Нашей сто грамм дал, на трамвае прокатил - твоя.
Брак по расчету не признает. Что ты ей можешь дать? Ее богатство от твоего ничем не отличается. А непритязательная, крепкая, ясноглазая, выносливая, счастливая от ерунды. Пищу сама себе добывает. И проводку, и известку, и кирпичи, и шпалы, и ядро бросает невидимо куда. А кошелки по пятьсот килограмм и впереди себя - коляску с ребенком! Это же после того как просеку в тайге прорубила. А в очередь поставь - держит! Англичанка не держит, румынка не держит, наша держит. От пятерых мужиков отобьется, до прилавка дойдет, продавца скрутит, а точный вес возьмет.
Вагоновожатой ставь - поведет, танк дай - заведет. Мужа по походке узнает. А по тому, как ключ в дверь вставляет, знает, что у него на работе, какой хмырь какую гнусность ему на троих предложил. А с утра - слышите? - ду-ду-ду, топ-топ-топ, страна дрожит: то наши бабы на работу пошли. Идут наши святые, плоть от плоти, ребрышки наши дорогие.
Ох, эти приезжающие - финны, бельгийцы, новозеландцы. Лучше, говорят, ваших женщин в целом мире нет. Так и расхватывают, так и вывозят богатство наше национальное. В чем, говорят, ее сила - она сама не соображает. Любишь дурочку - держи, любишь умную - изволь. Хочешь крепкую, хочешь слабую...
В любой город к нему едет, потерять работу не боится. В дождь приходит, в пургу уходит. Совсем мужчина растерялся и в сторону отошел. Потерялся от многообразия, силы, глубины. Слабже значительно оказался наш мужчина, значительно менее интересный, примитивный. Очумел, дурным глазом глядит, начальство до смерти боится, ничего решить не может. На работе молчит, дома на гитаре играет. А эта ни черта не боится, ни одного начальника в грош не ставит. До Москвы доходит за себя, за сына, за святую душу свою. За мужчин перед мужчинами стоит.
Так и запомнится во весь рост: отец плачет в одно плечо, муж в другое, на груди ребенок лет тридцати, за руку внук десяти лет держится. Так и стоит на той фотографии, что в мире по рукам ходит,- одна на всю землю!
Our!
Everybody shouts: "Frenchwoman, Frenchwoman!" - and I think so: there is no better woman of ours. Our woman is our greatest achievement. Before that - and this, and that, and tyuti-muti, and got up, and sat down, and bowed, novels, engagements ... He gave our hundred grams, drove on a tram - yours.
Marriage of convenience is not recognized. What can you give her? Her wealth is no different from yours. And unassuming, strong, clear-eyed, hardy, happy from nonsense. She gets her own food. And the wiring, and lime, and bricks, and sleepers, and the core is thrown into invisibly where. And purses of five hundred kilograms and ahead of you - a stroller with a child! This is after I cut through a clearing in the taiga. And put it in line - it holds! The Englishwoman does not, the Romanian does not, ours does. He will beat off five men, reach the counter, twist the seller, and take the exact weight.
Put the coachman - he will lead, let the tank - will start. She recognizes her husband by his walk. And by the way he puts the key in the door, he knows what he has at work, what a bloke offered what vileness to him for three. And in the morning - do you hear? - doo-doo-doo, top-top-top, the country is trembling: then our women went to work. Our saints are coming, flesh of flesh, our dear ribs.
Oh, these visitors are Finns, Belgians, New Zealanders. Better, they say, your women in the whole world do not. So they grab, and take out our national wealth. What, they say, her strength - she herself does not understand. If you love a fool - keep it, you love a smart one - if you please. You want strong, you want weak ...
He goes to any city to visit him, he is not afraid of losing his job. In the rain comes, in the blizzard leaves. The man was completely at a loss and walked away. Lost from diversity, strength, depth. Our man turned out to be much weaker, much less interesting, primitive. Crazy, looking with an evil eye, the authorities are afraid to death, they can not decide anything. At work, he is silent, at home he plays the guitar. And this one is not afraid of a damn thing, does not put a single boss in a penny. He reaches Moscow for himself, for his son, for his holy soul. Stands for men before men.
So it will be remembered in full growth: the father is crying in one shoulder, the husband in the other, a child of about thirty is on his chest, the grandson of ten is holding his hand. And so it stands in that photograph that goes from hand to hand in the world - one for the whole earth! Смотрите также: | |
