Снегом времени нас заносит - все больше белеем.
Многих и вовсе в этом снегу погребли.
Один за другим приближаемся к своим юбилеям,
белые, словно парусные корабли.
И не трубы, не марши, не речи, не почести пышные.
И не флаги расцвечиванья, не фейерверки вслед.
Пятидесяти орудий залпы неслышные.
Пятидесяти невидимых молний свет.
И три, навсегда растянувшиеся, минуты молчанья.
И вечным прощеньем пахнущая трава.
...Море Терпенья. Берег Забвенья. Бухта Отчаянья.
Последней Надежды туманные острова.
И снова подводные рифы и скалы опасные.
И снова к глазам подступает белая мгла.
Ну, что ж, наше дело такое - плывите, парусные!
Может, еще и вправду земля кругла.
И снова нас треплет качка осатанелая.
И оста и веста попеременна прыть.
...В белом снегу, как в белом тумане, флотилия белая.
Неведомо, сколько кому остается плыть.
Белые хлопья вьются над нами, чайки летают.
След за кормою, тоненькая полоса.
В белом снегу, как в белом тумане, медленно тают
попутного ветра не ждущие паруса.
The snow has a lot of time - more than whites.
Many and at all in this snow buried.
One after another is approaching your anniversaries,
White, as if sailing ships.
And not the pipes, not marches, do not speech, do not honor lush.
And not flags of coloring, not fireworks followed.
Fifty guns are blessed.
Fifty invisible lightning light.
And three, forever stretched, minutes of silence.
And eternal farewell smelling grass.
... Sea of patience. Coast of oblivion. Desperate Bay.
The last hope of foggy islands.
And again underwater reefs and cliffs are dangerous.
And again to the eyes approaching white meal.
Well, well, our business is swimming, sailing!
Maybe there is also the Earth of Round.
And again, trepot sticks loose.
And remain and Vesta alternately acne.
... in white snow, like in white fog, flotilla white.
It is unknown how much to sail.
White flakes go over us, seagulls fly.
Track for feed, thin band.
In white snow, like in white fog, slowly melting
There are no waiting for the sail.
