Терпеть впрок, пусть впредь и дико печет,
Два бандита связали пару строк в крепкий пучок,
Все началось с шутки, ведь,
Так, ни о чем.
Во рту сгущенка. В кармане рутина. И все.
Легко быть языкатым богом среди глухих,
Ибо никто из вас, взращенных кретинов,
Не усек, кто писал все эти стихи.
Эмигранты из Кореи еще не подавали сашими,
Деревья были большими, нам по двенадцать,
Мы не знали, сколько до центра станций,
Что такое наци, виски и баксы,
Зато умели искренне улыбаться.
По потолку растеклась фосфорная вселенная,
Все тлен, а я ему читал Есенина, до последнего,
Углубляясь по проспектам вниз, мы сорвали сектор приз,
Ведь все это писал мой брат
аутист.
Все началось с шутки, ведь,
Так, ни о чем,
Два бандита связали пару строк в крепкий пучок,
Буду терпеть впрок, пусть впредь и дико печет.
Я помню тот вторник.
Мы повторно смотрели передачу про Жака Кусто,
И вдруг, безудержная ржака, восторг,
Братишка скинул пиджак на стол
И начал мысли виражами выражать на листок.
И то-то же, вот тебе и на пробу итог:
ТП писяют кипятком,
Какая-то муть про роботов и китов,
Думаю, сделаю еще лучше,
Чего руки сложа сидеть,
Ну, я, дурак, озвучил и выложил это в сеть.
И в натуре, все было поначалу элементарно просто,
По клавиатурам застучали комментарии, репосты,
А дождь, сколько было сил, отбивал богам бит,
И я вкусил, насколько неоправдан был этот гамбит.
И намного позже, я порежусь об эту острую грань,
Но для братишки, похоже, это была просто игра,
Он присядет на простынь, с краю, под вечерок,
И я то понимаю, что он не понимает ничего.
Альбомы разлетелись, это все таки надо признать,
Но откуда тогда сегодня в моей улыбке кривизна,
И девочки, как и три года назад, просят ванили,
Да только братишку мы недавно похоронили. Tolerate the future, let continue and wildly bakes,
Two thugs tied a couple of lines in the strong beam,
It all started as a joke, in fact,
So, nothing.
Condensed milk in your mouth. In the pocket of routine. That's all.
Easily be yazykatym god among deaf
For none of you cretins nurtured,
Not truncating who wrote these verses.
Immigrants from Korea have not yet applied sashimi,
The trees were big, we twelve,
We did not know how to center stations
What is a Nazi, whiskey and bucks
But honestly know how to smile.
Spread out across the ceiling phosphoric universe
All the ashes, and I read him Esenina, until recently,
Venturing down on the avenue, we tore sector prize
After all, it was written by my brother
autistic.
It all started as a joke, in fact,
So, about anything,
Two thugs tied a couple of lines in the strong beam,
Will endure for the future, let continue and wildly bakes.
I remember that Tuesday.
We re-watched a program about Jacques Cousteau,
And suddenly, unrestrained rzhaka, delight,
Brother threw his jacket on the table
And he began to express thoughts on the piece bends.
And just the same, here's a sample and the result:
TP pisya boiling water,
Some dregs about robots and whales,
I think it'll do even better
What hands folded sit
Well, I'm a fool, announced and posted it on the web.
In nature, everything was first elementary simple,
On keyboards clattered comments, repost,
And the rain, how many forces beat gods bits
And I eat, how much was unjustified this gambit.
And much later, I cut myself on this sharp edges,
But brother, it looks like it was just a game,
He sits down on the bed sheets, the edge, under the evening,
And then I realize that he does not understand anything.
Albums scattered, it is still necessary to recognize,
But from then today in my smile curvature,
And the girls, as well as three years ago, asking for vanilla,
But only little brother we recently buried. Смотрите также: | |
