этот пьяный блюз до точки довёл меня -
точки меж двух огней, между пятен на простыне.
ты ужасная сволочь и редкая мразь,
но ты мёртв, ты расплавился в вечности, Макс,
а я сижу тут и плачу, как будто ты пел только мне.
этот голос развязный - пародия, отзвук других,
эти рифмы знакомы, и строчки привычны вполне.
иногда мне хотелось бы стать глухим,
чтобы не разучиться писать стихи.
но я сижу тут и плачу, как будто ты пел только мне.
может статься, что я упаду даже ниже тебя,
или вовсе забуду, зачем обитают на дне.
это всё безразлично, ты тоже успел понять.
вот я сижу тут и плачу, как будто ты пел только мне.
а назавтра пройдёт меланхолия, будет светло,
ты окажешься лишним, ты выйдешь в служебную дверь.
и никто не услышит звука твоих шагов,
и никто не услышит коды и странных слов,
а чему удивляться? ведь ночью ты пел только мне. this drunken blues brought me to the point -
point between two fires, between the stains on the sheet.
You horrible bastard scum and rare,
but you're dead, you melt in eternity, Max,
and I sit here and cry, as if you were singing just me.
This cheeky voice - a parody, an echo of the other,
These rhymes are familiar, and quite familiar lines.
sometimes I would like to be deaf,
not to forget how to write poetry.
but I sit here and cry, as if you were singing just me.
it may be that I will fall even lower than you,
or even forget why dwell on the bottom.
all this makes no difference, you also had to understand.
Now I sit here and cry, as if you were singing just me.
and the next day will be held melancholy, is a light,
you would be odd, you go to the service door.
and no one can hear the sound of your steps,
and no one will hear strange words and codes,
but why be surprised? because at night you sang to me only. | |
