Ариадна распустила клубок и стянула шелком пряную грудь,
небрежным расстелила у ног путь для тех, кто не в силах уснуть.
Ариадна завязала глаза и ловит душу в клетки для птиц,
в ее венах заблудилась гроза, четыре ветра перед ней пали ниц,
между пальцев ее потекли слова, загорелись знаки в следах оков,
они светят о том, что узреть пора, о чем сказки детей и сны стариков.
никто не станет солнцем, не утонув; не назваться отцом, не осиротев;
не расти зерном, не примерив клюв; не звучать куплетом, забыв припев.
вновь рожденный, прекрасный, как юный бог,
взявший в жены сестру свою,
не робей,
ведь когда ты вчера в канаве сдох,
воскресала мать в лонах дочерей.
охладив губами твой лоб от зноя,
Ариадна наложит на рану бинт
и, лишь только вложив нить в ладонь героя,
уже стелет у ног другой лабиринт
стюардесса рейса на западный берег
принцесса вечного листопада
принимая дыхание вместо денег
разносит стаканы со свежим ядом
с косами, в яркость своей униформы
источаешь нектар ледяного сада
и перед тем, как воскреснуть в шторме,
прочту на бейджике:
Ариадна
