Глаза Кямрана на меня глядят.
Ах, мама, как волнует этот взгляд.
Две карих вишни смотрят на меня.
Два добрых, согревающих огня.
Их тёплый свет и манит и зовёт, в душе моей растапливая лёд.
Боюсь ослепнуть, глядя на огонь.
Смотреть — смотри, любуйся, но не тронь.
Я думала о ласковых глазах, когда отца война спалила в прах.
Родное имя на сырой плите. Всё, что осталось бедной сироте.
Тогда в душе иссякла воля жить, хотелось мне себя похоронить.
И только свет глубоких карих глаз, мне был опорой в этот трудный час.
А те, кто были с детства мне близки, меня бранили за мои грехи.
За что ко мне так этот мир жесток, за что, любя, страдает Королёк?..
Kamran eyes looking at me.
Oh, mama, like a wave that look.
Two brown cherry look at me.
Two good, warming fire.
Their warm light and beckons and calls, in my heart melting ice.
I'm afraid to go blind looking at the fire.
See - see, admire, but do not touch.
I was thinking about the gentle eyes when his father slept in the dust of war.
The native name for the raw plate. All that remains a poor orphan.
Then the soul will live petered out, I wanted to bury myself.
Only light deep brown eyes, I was a mainstay at this difficult time.
And those who were close to me since childhood, I was scolded for my sins.
For me so that this world is cruel, for what, loving, suffering Korolёk? ..
