Ах, память – черный зрак ствола...
А над расхристанной Россией
Пылают храмы вековые.
Колокола, колокола...
Чу, по самим себе звонят
На обгорелых колокольнях!
Рыдают или бью в набат?
Иль стонут медные от боли?
Ах, память – Ледяной поход,
Кубань и Дон, и степь без края...
Над полем брани снег идет,
И кровь дымится, замерзая.
Под хрипы схваток штыковых,
Разбойный свист казачьей лавы
Подкралась гибель вековых
Устоев царственной Державы.
Глотаю снег горячим ртом...
Не все рубцы затянут годы.
Дымя, уходят пароходы,
А жизнь осталась за бортом.
Что было? Бойня, кровь и грязь,
И взлет надежды окрыленной...
Почем в Стамбуле русский князь
И офицерские погоны?
Нет ни погоста, ни угла.
Пылают храмы вековые,
Нас всех смахнула мать-Россия,
Как крошки хлеба со стола.
Нет больше Родины и дома.
Что можно взять, ты все взяла.
И погребальным черным звоном
Гудят твои колокола...
Oh, memory - SPAR black trunk ...
And over rashristanny Russia
Burning ancient temples.
The bells, the bells ...
Chu yourselves call
On charred belfries!
Cry or beat the alarm?
Ile groaning copper pain?
Oh, memory - Ice trek
Kuban and Don, and a desert without boundary ...
Above the battlefield snowing,
And the blood steaming, freezing.
Under wheezing bayonet fights,
Rogue whistle Cossack lava
Crept destruction of centuries-old
The foundations of the royal State.
Snow mouth to swallow the hot ...
Not all scars tightened years.
Fuming, go steamers
But life remained behind.
What happened? The carnage, blood and dirt,
And buoyed by the rise of hope ...
How much in Istanbul, the Russian prince
And the officer's insignia?
There is no graveyard, no angle.
Burning churches centuries
We were all wiped Mother Russia,
Like bread crumbs from the table.
No more country and at home.
What can you take, you're taken.
And the funeral bells black
Honk your bell ...
