Море, лагуны и горы знали цыганку-плясунью
И двадцать семь матадоров сватались к ней в новолунье.
Но отвечала красотка – лучше мужчин я не знаю.
Доля-цыганка и смертью я за измену караю
И двадцать семь кавалеров сразу, как свечи, погасли.
Только влюбленный тореро громко сказал – я согласен.
Припев. Так пойте романсер о пламенном тореро
На свете нет, наверно, прекрасней кабальеро.
Верьте не верьте, но это не игра –
Любовь – подруга смерти, а, может быть, сестра.
Полдень, прохлада, фиеста, свадьба в приморской таверне.
В белом цыганка-невеста, в черном красавец тореро.
Гости, на свадьбе танцуя, все жениха поздравляют,
А он, невесту целуя, взглядом других раздевает.
Припев.
В трауре ветреный город, плачут бульвары и скверы.
И двадцать семь матадоров грустно хоронят тореро.
Он не погиб на арене, храбростью он был прославлен.
Но, уличенный в измене, юной цыганкой отравлен.
Припев.
