Он сегодня дома, он сегодня один.
Он немного болен, немного устал.
Сам себе трубадур, сам себе господин -
Он коньяк с кагором зачем-то смешал.
А за окном темно, смотрит в форточку ночь:
И с какой это радости парень напился?
А ему, бедняге, уж ничем не помочь:
Он устал быть тем, кем сегодня родился.
Он забыл, как люди включают на кухне газ.
Он чужую боль заглушил цитрамоном.
Он глядит на стены, и видит родной Прованс,
Где когда-то он звался виконтом Раймоном.
Он вернулся на Землю сквозь дни и года,
Семь столетий назад безвозвратно ушедший.
Вспоминает об этом Раймон иногда,
А друзья говорят про него: "Сумасшедший!"
И снова битва идет для него каждый день,
Только ныне масштаб поражений неравен.
От былого осталась лишь зыбкая тень:
Сдан французам Безье - и завален экзамен.
И Раймон-Роджьер допивает остывший чай
И терзает гитару ночью бессонной.
И идет поутру он молитвы свои читать
Через двери времен к витражам Каркассона.
Возвращаясь назад, он неспешно идет,
Игнорируя огненный взгляд светофора,
Ибо знает, что знамя его упадет
И растопчут его крестоносцы Монфора.
И отбывает он вновь летний свой карантен,
Заблудившись среди бесконечных тропинок.
Ищет отдыха в россыпях телеантенн,
Веря в грустную ложь разноцветных картинок.
И Раймон-Роджьер печально глядит в экран,
Матерится на поздний звонок телефона,
И болят на погоду призраки старых ран,
Что получены им под стеной Каркассона
Невзятый замок (2003)
He is at home today, he is one today.
He is a little sick, a little tired.
TERBADUR itself, Mr. -
He branded with Koror for some reason mixed.
And the window is dark, looks into the winder night:
And with what joy is the guy got drunk?
And he, poor fellow, no help to help:
He is tired of being the one who was born today.
He forgot how people include gas in the kitchen.
He stranger stained by the citraon.
He looks at the walls, and sees his native Provence,
Where once he called Viscount Rimon.
He returned to Earth through the days and years,
Seven centuries ago irrevocably gone.
Recalls Ramon sometimes,
And friends tell about him: "Crazy!"
And again the battle goes for him every day,
Only now the scale of lesions is unequal.
From the past, only a spinning shadow remained:
He was delivered to the French Bezier - and the exam was risen.
And Rapimon Rodzhier dops cooled tea
And Torzates the guitar at night sleepless.
And it goes in the morning he prayed his read
Through the door of time to stained glass windows of Carcassonne.
Returning back, he slowly goes
Ignoring the fiery view of the traffic light,
For he knows that the banner will fall
And his Crusaders of Monfora will be melted.
And he is serving again summer its cateranen,
Borrowing among endless paths.
Looking for a rest in the placers of Telastanin,
Believing in a sad lie of multicolored pictures.
And Razim-Rodgerier sadly looks into the screen,
Relevant to the late phone call,
And hurt the weather of the ghosts of old wounds,
What is obtained by them under the wall of Carcassonne
Nonya Castle (2003)
