Когда я знаю, что нет выхода, где раньше был,
Что высох мой ручей, и мой огонь остыл,
И что до дна не выпить чашу горя моего,
Я выхожу на перекрёсток и зову его,
Того, кто бродит по ночам и рвёт оковы снов.
Он ничего не обещал, но явится на зов...
Он открывает дверь ногой и молча входит в дом,
Он курит мерзостный табак и пьёт ямайский ром,
А я смотрю в его глаза и знак углем черчу:
Закрой дороги для того, кого убить хочу!
Пусть будет свет ему как тень, а тишина как крик,
И все дороги ночь и день пускай ведут в тупик.
Он молча слушает меня; орут во тьме сычи.
Он из кармана с тихим смехом достаёт ключи
От всех путей, что дарит людям при рожденьи Бог,
От всех тропинок, и просёлков, и звериных троп.
И связка падает на стол, сверкает хищно медь:
Тот, кто в ночи ко мне пришёл, принёс чужую смерть.
Я закрываю все пути ключами всех замков,
И в злой тропической пыли не разглядеть следов...
