Я скушал три таблетки от кашля и на крышу,
Взошёл, и прямо к краю на крыше этой вышел,
Она была высокой, и я же охуел,
Каких-то я таблеток не тех сегодня съел.
Потом меня прибило взлететь, подобно птице,
И даже не стремало, что я могу разбиться.
И вмиг расправив крылья, я полетел вперёд,
И чуть не уебался в огромный самолёт.
Он был весь алюминиевый, как ложка обувная,
Он шёл своей дорогой, ничего не замечая.
Он знал, что плавать в воздухе не счастье, а работа,
Меня он одарил железным взглядом патриота.
Я так хотел спросить его, куда дел он свои стальные когти,
Но не спросил, а то ответ он точно слил бы дёгтем.
Ведь даже власть над дёгтем, лучше, чем весь в мире мёд,
Пока, пока, лети, лети огромный самолёт.
И я совсем не думал, что мне может выйти боком
Моё отождествление себя почти, что с богом.
Я очень ясно видел всё, и мерил по себе,
Как люди смотрят в небо и кричат мне, хоть убей,
Они кричат: «Мессия наш, дорогу освети нам»…
И звёзды, и Луна, короче клёвая картина.
Потом мой взгляд фонтанчиком скользнул как по желе,
Я понял тут, что топливо, однако, на нуле.
Я бросил взгляд на землю, и губы прикусил,
Ведь сроду не умею я садиться на шасси.
И ёбнулся я в реку – такая вот хуйня,
Сказали, отлетался в газете про меня. I talked three pills from cough and on the roof,
Climbed and straight to the edge on this roof it came out,
She was high and I ohuel
Some I did not eat tablets today.
Then I had a burst, like a bird,
And she did not even strive that I can crash.
And in the instigation of the wings, I flew forward
And almost leaning into a huge plane.
He was all aluminum, like a shoe spoon,
He went his dear, not noticing anything.
He knew that it was not happiness to swim in the air, but work,
He gave me an iron look of the Patriot.
I so wanted to ask him where he was his steel claws,
But I did not ask, and then the answer he would definitely merge.
After all, even power over death, better than the whole honey in the world,
So far, fly, fly a huge plane.
And I did not think at all that I could get sideways
My identification itself is almost that with God.
I saw everything very clearly, and measured by myself,
How people look into the sky and shout me, even kill,
They shout: "Our Messiah, the road lit to us" ...
And the stars, and the moon, shorter the picture.
Then my opinion the fountainic slid like jelly,
I understood here that fuel, however, on zero.
I glanced to the ground, and bit the lips,
After all, I don't know how to sit on the chassis.
And I went to the river - such a garbage,
Said, departed in the newspaper about me. Смотрите также: | |
