В траве на дне травы на самом дне травы я спал, отдавшись лону, когда подобно башенному звону по скорлупе огромной головы ударил дождь и в бок меня, и в спину, и понял я, какой я страшно длинный, на мне зрачки, как бабочки, открылись, и удивились – о, как удивились.
In the grass at the bottom of the grass at the very bottom of the grass I was sleeping, surrendering to the bosom, when like a tower bell on the shell of a huge head hit the rain in my side and in the back and I realized how terribly long I am on me the pupils, like butterflies, opened, and surprised - oh how surprised.