Была лунная морозная ночь. Алексей Иваныч Романсов сбил с рукава зеленого чёртика, отворил осторожно калитку и вошел во двор.
— Человек, — философствовал он, обходя помойную яму и балансируя, — есть прах, мираж, пепел… Павел Николаич губернатор, но и он пепел. Видимое величие его — мечта, дым… Дунуть раз и — нет его!
— Рррр… — донеслось до ушей философа.
Романсов взглянул в сторону и в двух шагах от себя увидел громадную черную собаку из породы степных овчарок и ростом с доброго волка. Она сидела около дворницкой будки и позвякивала цепью. Романсов поглядел на нее, подумал и изобразил на своем лице удивление. Затем он пожал плечами, покачал головой и грустно улыбнулся.
— Рррр… — повторила собака.
— Нне понимаю! — развел руками Романсов. — И ты… ты можешь рычать на человека? А? Первый раз в жизни слышу. Побей бог… Да нешто тебе не известно, что человек есть венец мироздания? Ты погляди… Я подойду к тебе… Гляди вот… Ведь я человек? Как, по-твоему? Человек я или не человек? Объясняй!
— Рррр… Гав!
— Лапу! — протянул Романсов собаке руку. — Ллапу! Не даете? Не желаете? И не нужно. Так и запишем. А пока позвольте вас по морде… Я любя…
— Гав! Гав! Ррр… гав! Авав!
— Аааа… ты кусаться? Очень хорошо, ладно. Так и будем помнить. Значит, тебе плевать на то, что человек есть венец мироздания… царь животных? Значит, из этого следует, что и Павла Николаича ты укусить можешь? Да? Перед Павлом Николаичем все ниц падают, а тебе что он, что другой предмет — всё равно?
Так ли я тебя понимаю? Ааа… Так, стало быть, ты социалист? Постой, ты мне отвечай… Ты социалист?
— Ррр… гав! гав!
— Постой, не кусайся… О чем, бишь, я?.. Ах, да, насчет пепла. Дунуть и — нет его! Пфф! А для чего живем, спрашивается? Родимся в болезнях матери, едим, пьем, науки проходим, помираем… а для чего всё это? Пепел! Ничего не стоит человек! Ты вот собака и ничего не понимаешь, а ежели бы ты могла… залезть в душу! Ежели бы ты могла в психологию проникнуть!
Романсов покрутил головой и сплюнул.
— Грязь… Тебе кажется, что я, Романсов, коллежский секретарь… царь природы… Ошибаешься! Я тунеядец, взяточник, лицемер!.. Я гад!
Алексей Иваныч ударил кулаком себя по груди и заплакал.
— Наушник, шептун… Ты думаешь, что Егорку Корнюшкина не через меня прогнали? А? А кто, позвольте вас спросить, комитетские двести рублей зажилил да на Сургучова свалил? Нешто не я? Гад, фарисей… Иуда! Подлипала, лихоимец… сволочь!
Романсов вытер рукавом слезы и зарыдал.
— Кусай! Ешь! Никто отродясь мне путного слова не сказал… Все только в душе подлецом считают, а в глаза кроме хвалений да улыбок — ни-ни! Хоть бы раз кто по морде съездил да выругал! Ешь, пес! Кусай! Рррви анафему! Лопай предателя!
Романсов покачнулся и упал на собаку.
— Так, именно так! Рви мордализацию! Не жалко! Хоть и больно, а не щади. На, и руки кусай! Ага, кровь течет! Так тебе и нужно, шмерцу! Так! Мерси, Жучка.. или как тебя? Мерси… Рви и шубу. Всё одно, взятка… Продал ближнего и купил на вырученные деньги шубу… И фуражка с кокардой тоже… Однако о чем, бишь, я?.. Пора идти… Прощай, собачечка… шельмочка…
— Рррр.
Романсов погладил собаку и, дав ей еще раз укусить себя за икру, запахнулся в шубу и, пошатываясь, побрел к своей двери…
Проснувшись на другой день в полдень, Романсов увидел нечто необычайное. Голова, руки и ноги его были в повязках. Около кровати стояли заплаканная жена и озабоченный доктор.
It was a moonlit night and frosty. Aleksey Ivanovich Romances knocked sleeve green devils, cautiously opened the gate and entered the yard.
- A man - he philosophized, bypassing the cesspool and balancing - there is dust, a mirage, ash ... Pavel Nikolayevich governor, but he is ash. Visible his greatness - a dream ... blow smoke again, and - do not have it!
- Rrrrr ... - I have brought to the philosopher's ears.
Romances looked to the side and a stone's throw away from you saw a huge black dog of breed steppe shepherds and growth with a good wolf. She sat near the lodge booth and rattled the chain. Romances looked at her and thought, and portrayed the surprise on his face. Then he shrugged his shoulders, shook his head and smiled sadly.
- Rrrrr ... - he repeated the dog.
- Nne I understand! - He threw up his hands romance. - And you ... you can growl at a person? A? The first time I ever heard in my life. Beat god ... Yes Nor for you do not know that man is the crown of creation? Just look ... I'll come to you ... Look here ... Because I'm a man? How do you think? Man, I or a person? Explained!
- Rrrrr ... Woof!
- Lapu! - Romances dog stretched hand. - Llap! You do not give? Would you? And it is not necessary. So write. In the meantime, let me in the face ... I love ...
- Woof! Woof! Rrr ... woof! ABAB!
- Ahh ... you bite? Very good, okay. So let us remember. So you do not care about the fact that man is the crown of creation ... the king of the animals? So, it follows that Paul Nikolaitch you can bite? Yes? Before Paul Nikolaitch all fall down, and you're it, that other thing - all the same?
So if I understand you? Ah ... So, therefore, you're a socialist? Wait, you answer to me ... You're a socialist?
- Rrr ... wow! wow!
- Wait, do not bite ... What was I .. Oh yes, about the ashes?. And blow - it is not! Pfft! And what we live on earth? Are born in the mother's illnesses, we eat, drink, go through science, to die ... and what is all this? Ash! Nothing is a man! You're here and the dog does not understand anything, but if you could ... get into the soul! If you could penetrate into the psychology!
Romances shook his head and spat.
- Dirt ... You think I'm, romance, collegiate secretary ... the king of nature ... You're wrong! I'm a parasite, a grafter, a hypocrite! .. I bastard!
Aleksey Ivanovich punched his chest and wept.
- Earphone, whisperer ... You think Egorka Kornyushkina not chased me through? A? And who, let me ask you, two hundred rubles of committee healed so on sealing wax dumped? Nor for I do not? Gad, a Pharisee ... Judas! Podlipaev, oppressor ... bastard!
Romances sleeve wiped tears and sobbed.
- Bite! Eat! No spawn me worthwhile not say a word ... All alone in the shower is considered a villain, and in his eyes except praises but smiles - no, no! If only time someone in the face went so cursed! Eat, dog! Qusay! Rrrvi anathema! Eats a traitor!
Romances staggered and fell on the dog.
- So, that's how! Rip mordalizatsiyu! No pity! Though painful, and not show mercy. On and bite the hand! Yeah, the blood flowing! Serves you need shmertsu! So! Mercy, Beetle .. or you? Mercy ... Rip and coat. All one bribe ... Sold neighbor and bought with the money ... And fur cap with a badge, too ... But what was I? .. It's time to go ... Farewell ... sobachechka shelmochka ...
- Rrrrr.
Romances and stroked the dog, giving it more time to bite himself for caviar, smelled in a fur coat and staggered, walked to his door ...
Waking up the next day at noon, romance saw something extraordinary. The head, hands and feet were in bandages. Near the bed stood tearful wife and the doctor concerned. Смотрите также: | |
