Как бабочки, оставившие латы,
Мы расправляем крылья и летим.
Как мы легки! Как мы с тобой крылаты!
И как июньский зной неоспорим.
И наш полет ликующе бессилен,
И ветер свежий радостно упруг.
Как он мои надламывает крылья,
Из штопора выхватывая вдруг...
Так вечность обрывается беспечно,
Как книга без последнего листа.
Я поняла, что мы с тобой конечны,
Когда тебя сменила пустота.
Расплавлен воздух; ветра нет в помине.
Бессильно опускаются крыла.
И в выжженной полуднями долине
Оскаленная засуха легла.
03.10.2016 г.
Закрыта, запаролена, зашнурована.
Заперта, закована, замурована.
Обросла шипами - не тронь меня...Мне хватило искры бы - нет огня. Загорелась бы, сухой спичкой вспыхнула - и дотла, до последней скручённой жилочки, чтобы ни вскрика, ни воя не было, чтоб рассыпаться до последней пылиночки. Миг - и пепел, ни встать, ни избавиться, ни испугом рта не кривить постаревшего, ни успеть понять, ни упасть лицом, ни самой над собою сжалиться... Или к небу тянуться иссохшим деревом, может быть и гроза, и сгорю - но напиться хоть.
Нет воды и огня на три дня пути. В это время года не бывает гроз. Даже кости как будто уменьшились, и душа как будто иссохла вся. Так - борюсь? Так - усталость? Покорность - так? Так - не знать, не услышать, увидеть - не? Сны уходят, сочатся сквозь кожу, теряю волосы, стены мира прочнее, прочнее, кирпичнее... ***
Я буду спать при свете ночника
И видеть сны. Прекрасные, живые
Цветные сны о жизни двойника -
Моей потусторонней половины.
Ты так прекрасна, что обречена
Навеки оставаться погребенной
Под ворохом пленительного сна,
Мой внутренний заплаканный ребенок.
ты - тень моя, которая - запрет
Всему, что я таила под покровом,
Мой несказанный внутренний рассвет,
Когда-то мной несказанное слово.
И дикий зверь, и тьма в моей душе,
И лютая зима у изголовья,
И чешская святая Либуше...
Я истекаю злобой и любовью,
И горьким, убивающим стыдом.
Все это - Я, и Ты, моя судьбина...
Мы связаны гордиевым узлом
С моею потаенной половиной.
2010 г. Like the butterflies that left armor
We spread our wings and fly.
How light we are! How are we winged!
And how the June heat is undeniable.
And our flight is triumphantly powerless
And the fresh wind is joyfully resilient.
How he breaks my wings
Suddenly snatching from a corkscrew ...
So eternity ends blithely
Like a book without the last sheet.
I realized that you and I are finite
When you were replaced by emptiness.
Air is melted; there is no wind in sight.
The wings fall helplessly.
And in the midday scorched valley
The baked drought has fallen.
10/03/2016
Closed, password protected, laced.
Locked, chained, walled up.
Overgrown with spikes - do not touch me ... I would have had a spark - no fire. It would catch fire, it would flare up with a dry match - and to the ground, to the last twisted vein, so that neither screaming nor howling would be, so that it would crumble to the last dust. A moment - and the ashes, neither getting up, nor getting rid of, nor frightening the aged man with his mouth, nor have time to understand, or fall face down, or take pity on yourself ... Or stretch out to the sky with a withered tree, maybe a thunderstorm, and burn up - but get drunk though.
There is no water and fire for three days. There are no thunderstorms at this time of year. Even the bones seemed to have decreased, and the whole soul seemed to have dried up. So - struggling? So - fatigue? Humility - right? So - not to know, not to hear, to see - not? Dreams go away, oozing through the skin, I lose my hair, the walls of the world are stronger, stronger, more brick ... ***
I will sleep in the night light
And to dream. Beautiful, lively
Colored dreams about the life of a double -
My otherworldly half.
You are so beautiful that you are doomed
Stay buried forever
Under a pile of captivating sleep
My inner tearful baby.
you are my shadow, which is a prohibition
All that I hid under the cover
My untold inner dawn
Once upon me an untold word.
And the wild beast, and the darkness in my soul,
And a fierce winter at the head of the bed,
And the Czech saint Libus ...
I run out of anger and love
And bitter, killing shame.
All this is Me, and You, my fate ...
We are connected by a Gordian knot
With my secret half.
2010 year | |
