Я работаю солнечной батареей, я в кармане оранжевом солнце грею, чтоб оно на небо взошло скорее и чесало макушки заснувших лип. Солнце ловит за пальцы меня лучами, я его приручила и отвечаю, солнце просит завтрак и выпить чаю, просит прямо внутрь его налить.
Солнцу так одиноко ходить по кругу - вот нашло, понимаешь, себе подругу, и ему всё равно - хоть любовь, хоть ругань, поболтать бы вот только о ерунде. Я его несу осторожно очень, ведь оно непоседливо между прочим и всё время выпрыгнуть хочет ночью, чтобы вдруг повсюду случился день.
Я работаю солнечным развлеченьем, я кормлю его по утрам печеньем, а потом усталой порой вечерней я ему чумазую спинку тру. И когда уже все разбрелись и спят, я отмываю солнцу босые пятки, а то все ведь заметят на солнце пятна, многим это будет не по нутру.
Но потом постепенно солнце взрослеет, в переходном возрасте жарит злее, и багровым пятном по ночам алеет, и подчас забывает прийти домой . А приходит - горячее, как жаровня, говорит, что я, мол, ему не ровня, и не родственница я ему по крови, и что вид ему неприятен мой.
Понимаю, я, в общем, сама такая, я всем прихотям солнечным потакаю, а оно мне в сердце лучи втыкает, чтоб до боли - а мне так тепло в груди. Покричит об измене, тоске, обмане... а потом тихонько к себе поманит и заснет спокойно в моем кармане, и я буду бояться его будить.
Я работаю солнечной батареей. На рассвете прохладно, восток сереет, воздух пахнет листьями и сиренью, и пора бы уже открывать карман. Я держу карман шире, чтоб было проще... солнце сонное нос конопатый морщит, а потом восходит над тихой рощей, рассыпается искрами по домам. I work with a solar battery, I warm the orange sun in my pocket so that it ascends to the sky as soon as possible and scratches the tops of the sleeping limes. The sun catches my fingers with rays, I tamed it and answer, the sun asks for breakfast and tea, asks to pour it directly inside.
It’s so lonely for the sun to walk in a circle - it’s found, you know, a girlfriend for itself, and it doesn’t matter - even if it’s love, even if it’s swearing, it’s just about nonsense. I carry it very carefully, because it is restless, by the way, and all the time it wants to jump out at night, so that suddenly day will happen everywhere.
I work as a sunny amusement, I feed him cookies in the morning, and then I rub his grimy back when I am tired in the evenings. And when everyone is already scattered and asleep, I wash my bare heels in the sun, otherwise everyone will notice spots in the sun, many will not like it.
But then gradually the sun grows up, in adolescence it fries more angrily, and turns red at night with a crimson spot, and sometimes forgets to come home. And he comes - hot, like a brazier, says that I, they say, are no match for him, and I am not a relative of him by blood, and that my appearance is unpleasant to him.
I understand, in general, I myself am, I indulge all the whims of the sun, and it sticks rays into my heart, so that it hurts - and I feel so warm in my chest. He will shout about treason, longing, deception ... and then quietly beckon him and fall asleep quietly in my pocket, and I will be afraid to wake him up.
I am solar powered. It's cool at dawn, the east is turning gray, the air smells of leaves and lilacs, and it's time to open your pocket. I keep my pocket wider to make it easier ... the sun's sleepy freckled nose wrinkles, and then rises over a quiet grove, scattering sparks at home. Смотрите также: | |
