Я предпочту
писать этот текст
после просмотра порно.
После женщин
с испорченным макияжем
думается как-то чище.
Может,
они из Мюнхена.
Может, живут в Мытищах.
Или излишне сладкие,
или
совсем непокорны.
*
Есть чудаки
с отверткой в руках
и дрожащими нервами,
Которые утром
не в силах покинуть
кровать,
Они думают -
с кем воевать,
куда же себя девать?
Чертят на стенах.
Питаются
консервами.
*
Есть кретины,
которые шеи ломают,
съезжая с перил,
Есть такие же,
только падающие
из окна.
Намеренно.
Потому что сейчас
не для них весна.
С ними всеми никто вовремя не поговорил.
*
Кто-то скачет
своей дорогой,
иссеченной житейской канвой -
Впереди
лучший в мире удел,
концентрированная синева.
Из оружия
и медикаментов
у него только слова.
Он
такой обычный,
такой Живой.
*
Я таких
очень редко встречаю.
А лучше бы каждый год.
Он меня научил бы
совсем не бояться
себя для людей рассказать.
Рассказать, что блефую,
Боюсь, не поймут,
Как живу - показать.
А тебя научил
Объяснять бы,
Что не сволочь ты и не урод.
*
Мои руки в твоих.
Стиснешь до синяков,
если ими пошевелю.
Говорить очень просто,
и ты обо всем
можешь поговорить со мной.
Богу - богово,
кесарю - кесарево, мне - гореть,
маяк - кораблю.
Есть только две фразы,
всегда отдающие
этой безумной войной -
"Я люблю тебя"
и
"Я больше тебя не люблю". I would rather
write the text
after watching porn.
After women
with broken makeup
I think somehow cleaner.
Can,
they Munich.
Maybe living in Mytishchi.
Or overly sweet,
or
very disobedient.
*
There cranks
with a screwdriver in his hands
and trembling nerves,
that morning
unable to leave
bed,
They think -
with whom to fight,
where are to do with myself?
They draw on the walls.
Feed
canned.
*
There are cretins,
who break the neck,
sliding down a banister,
There are the same,
only falling
from the window.
Intentionally.
Because now
not for them the spring.
With them all the time no one had spoken.
*
Someone jumps
his way,
excised everyday canvas -
ahead
the best in the lot of the world,
concentrated blue.
From weapons
and Drug
his only words.
is he
a normal,
so alive.
*
I'm such
very rare.
And it would be better each year.
He would teach me
do not be afraid
themselves for people to talk.
Tell that bluff,
I'm afraid I do not understand,
How to live - show.
And you taught
to explain,
What is not a bastard and you're not a freak.
*
My hand in yours.
Stisnesh bruising,
if they move.
Talk is easy,
and you all
you can talk to me.
God - gods,
Caesar - Caesar, I - burn,
beacon - vehicle.
There are only two phrases
always given
this mad war -
"I love you"
and
"I do not love you." | |
