Жил старый дрозд,
Он пел всегда перед грозой
Кому не лень. Пел в полный рост
И не летал за горизонтом, где светлей.
Над ним орлы до слёз смеялись в вышине, -
Какой чудак! А дрозд не злым
Угля давал стране за просто так,
Да просто так! Такой чудной
Птенцом зелёным голосил -
И так всю жизнь. Как заводной.
Его любили, он любил. Как Вечный жид
Был обречён на муки странствий
В лабиринтах тайных нот.
И ни при чём гнезда убранство
И шуршание банкнот.
Старел смеясь, но грустных песен
Прибавлялось с каждым днём.
А лес сиял, походу превратив
В мочало синий лён.
Но, как всегда, когда свинцовой тучей
В небе шла гроза, вот это да,
Крутой стервятник требовал дрозда!
Да не вопрос! Там где гордыни место
Гордость не живет. Крутым был дрозд,
Его лишь крылья волновали - не живот.
Старик взлетал на ровно столько,
Сколько нужно для души. И пел с листа,
Разворошить грозы окружность он спешил.
Даже белки сходили с ума,
Даже козы прекращали пастись!
Аплодировал ему Сусуман
И на Рублёвке кто-то песни просил.
Даже белки сходили с ума,
Даже козы прекращали пастись!
Аплодировал ему Сусуман
И на Рублёвке кто-то песни просил.
Старик спешил, спешил старик,
Он точно знал, что уже пройден Рубикон.
Спешил дарить не просто так, а прямиком!
Судьбу свою, как сумасшедший полуночник -
Лунный серп. Стар или юн, -
Он говорил о том не очень и не всем.
Даже белки сходили с ума,
Даже козы прекращали пастись!
Аплодировал ему Сусуман
И на Рублёвке кто-то песни просил.
Даже белки сходили с ума,
Даже козы прекращали пастись!
Аплодировал ему Сусуман
И на Рублёвке кто-то песни просил.
Аплодировал ему Сусуман
И на Рублёвке кто-то песни просил.
