Из пункта А в пункт В по лесной дороге
Со скоростью Х идет дурачок.
С неба звёздочки падают, как гордые ангелы,
В башке играет гаражный рок.
Исходных данных не хватает, автостопа тоже нет,
Значит, города В не достичь,
А в этом городе есть междугородний телефон,
И без него невозможно жить.
Парням с ТВ, бывает, в стопе помогает фанта,
А в черном небе летит самолёт,
Но я, увы, предпочитаю фанте портвейн,
Так что сей камень не в мой огород.
Хотелось лечь поперек трассы, но услышал Бог,
Так что уже через три часа
Все будет так, как спел уже Владимир Высоцкий: гудок
И – «Здравствуй, это я».
Я приезжаю в город В, но он точно такой же,
Как и уездный город N:
Пьяные рожи, табличка «улица Ленина»
И лущит семечки под нею нацмен.
Меня встречают, обещают хлеб-соль, полный зал и вписку,
А также памятников обзор,
Но телефонный провод сдал здесь на цветной металл
На днях безвестный местный вор.
Во мне восстал Жеглов, Дзержинский и Малюта Скуратов,
Только толку мне в том ни хрена.
Мне предлагают джин-тоник, и я его пью, чтобы не нюхать,
Как горят мои крыла.
Но снова чудо: кто-то вспомнил, что в переговорном
Сегодня ночью на смене герла,
Его герла, а значит, там возможна халява: гудок
И – «Здравствуй, это я».
Нет, монумент космонавтам мы смотреть не пойдем,
На фиг подъезд, где бухает толпа.
Изобразив бесстрастие компасной стрелки,
С кирпичным ликом я шагаю туда,
Где вполне рафаэлева телефонистка
Открывает мне свежайший секрет,
Что широка страна родная, неизвестны причины,
И по ним связи два часа уж как нет.
Это что, Кали юга?! Новый Порядок?!
Или Басаев взял в заложники пару столбов?!
Это не Гоголь уже, и даже не Кафка,
И даже не Ильф и Петров!
Это вообще… Дальше пропуск (цензура).
Короче, шёл я через шесть этажей,
Но шагай хоть до девятого, пляши там на крыше –
Черный ворон, nevermore, туз пикей…
Короче, пьянка была, а после был концерт,
И я порвал четыре струны.
Всем, в кого верю, это была молитва,
Всему, что вижу – объявленье войны.
Летали алые мухи, а за левым плечом
Пристроился незримый суфлер.
С телеэкрана египетским профилем сокола
Вещает некто Альберт Гор.
Под ветром бури равноденствий с треском занялись крыши
Красным отблеском на тьме наших лиц,
Холодным пламенем инферно, а тот, что слева,
Звал клиентов в клуб самоубийц,
Чтоб пристрелить геометрию Эвклида,
Где карта плоской Земли вольна
Превращать в подобие доз героина гудок
И «здравствуй, это я».
Концерт закончен был, как надо – приездом ментовки –
Руки за голову, мордой к стене.
Насколько все мы порой иногородни,
Настолько мы не в родной стране.
Товарищ сержант, я вам всё расскажу
Про дом родной и про сад у реки,
Про закаты, рассветы или, лучше, спою.
Вы правы, мне края ваши чужи.
Да-да, прописка и сердце мои в ином месте. Зачем я здесь?
Да я и сам не пойму.
Так отпустите ж... Хотите, вам все подтвердят –
Я для того на пять сек. позвоню.
Почему я хамлю?.. Захлопнулась дверь –
Теперь можно спать до утра,
Чтоб перепутать, во сне или наяву –
Добрый сержант и голос после гудка.
Заснуть мне не дали – тусовка приняла меры
И принесла двести рублей.
Мы вольные птицы – пора, брат, на вписку,
А завтра же опять на хайвэй.
На вписке ждет пиво с просьбой спеть «Убей янки»
И прочая сансара сует,
А я не хочу ни туда, ни в нирвану –
Ватерлоо, надпись «выхода нет».
Но, как случаются сказки с херовым концом,
Так и реальность себе не верна:
Карета не стала тыквой, в мир вернулись все краски,
Где-то смерть от себя умерла.
Что нашёл я на вписке, я думаю, ясно.
В сердце псалма девяносто слова
И: «Я, наверное, поздно, прости, что разбудил,
Звоню просто так, целую. Пока». From point A to point B along a forest road
The fool is walking with speed X.
Stars fall from the sky like proud angels
Garage rock plays in my head.
There is not enough initial data, there is no hitchhiking either,
This means that city B cannot be reached,
And this town has a long distance telephone
And it is impossible to live without it.
Sometimes a fantasy helps guys from TV,
And an airplane is flying in the black sky
But I, alas, prefer port wine to Fanta,
So this stone is not in my garden.
I wanted to lie across the track, but God heard
So after three hours
Everything will be as Vladimir Vysotsky has already sung: beep
And - "Hello, it's me."
I come to city B, but it's exactly the same
Like the county town N:
Drunken faces, sign "Lenin street"
And the national man is shelling seeds under her.
They meet me, they promise bread and salt, a full hall and an appointment,
As well as monuments overview,
But the telephone wire passed here for non-ferrous metal
An unknown local thief the other day.
Zheglov, Dzerzhinsky and Malyuta Skuratov rebelled in me,
Only to me in that a damn thing.
They offer me a gin and tonic, and I drink it so as not to smell,
How my wings are burning.
But again a miracle: someone remembered that in the meeting room
Girl's shift tonight
Its a girl, which means that a freebie is possible there: beep
And - "Hello, it's me."
No, we will not go to see the monument to the astronauts,
On the fig entrance, where the crowd thumps.
Depicting the dispassionate compass needle
With a brick face I walk there
Where is quite Raphael's telephone operator
Reveals the freshest secret to me
That the native country is wide, the reasons are unknown,
And for two hours there is no connection on them.
Is this Kali Yuga ?! New order?!
Or did Basayev take a couple of pillars hostage ?!
This is not Gogol already, and not even Kafka,
And not even Ilf and Petrov!
This is generally ... Then there is a pass (censorship).
In short, I walked through six floors,
But step at least to the ninth, dance there on the roof -
Black Raven, nevermore, ace of spades ...
In short, there was a booze, and after a concert,
And I broke four strings.
To everyone I believe in, it was a prayer
Everything I see is a declaration of war.
Scarlet flies flew, and behind the left shoulder
An invisible prompter joined in.
From the TV screen with an Egyptian profile of a falcon
Someone Al Gore is broadcasting.
Rooftops crackled under the wind of the equinox storm
Red gleam on the darkness of our faces
Cold flame inferno, and the one on the left,
Took clients to the suicide club
To shoot Euclid's geometry,
Where the flat earth map is free
To turn the horn into a dose of heroin
And "hello, it's me."
The concert was finished as it should - with the arrival of the cop -
Hands behind your head, facing the wall.
How much we all sometimes are from other cities,
So we are not in our home country.
Comrade Sergeant, I will tell you everything
About my home and about the garden by the river,
About sunsets, sunrises, or, better, sing.
You are right, your edges are foreign to me.
Yes, yes, my registration and my heart are in a different place. Why am I here?
I don’t understand myself.
So let go ... Do you want everyone to confirm to you -
I’m for five seconds. I'll call.
Why am I being rude? .. The door slammed -
Now you can sleep until morning
To confuse, in a dream or in reality -
A kind sergeant and a voice after the dial tone.
They didn't let me sleep - the party took action
And she brought two hundred rubles.
We are free birds - it's time, brother, for registration,
And tomorrow again on the highway.
Beer is waiting on the list with a request to sing "Kill the Yankees"
And other samsara vanities,
And I do not want neither there nor in nirvana -
Waterloo, no way out.
But as fairy tales with shitty endings happen
So reality is not true to itself:
The carriage did not become a pumpkin, all colors returned to the world,
Somewhere death from itself died.
What I found on the list, I think, is clear.
There are ninety words in the heart of the psalm
And: “I'm probably late, I'm sorry I woke up,
I just call, kiss. Until". Смотрите также: | |
