Мы съезжались кто откуда,
Архангельск, Лименда и Питер,
Нас ждали год и вечность,
А вот и я,
Временем не дорожа,
Не смахиваю на того юнца.
Сквозь толщи не покошенной травы,
Я вкус узнал пусть детской, но зато войны!
Когда считал до тридцати,
А жизнь была беспечной,
Я думал мама бесконечна,
Вкус молока и целый таз малины,
Спасибо бабушка, мы сыты!
А я все поднимался на угор,
Мне открывался тот еще простор,
Нет ни в одной частичке мира,
Того что я отсюда видел!
То разлилась Курья, то сенокос уже во всю,
Мы собирали сено, в огромную копну!
И снова "Неман" нас несет через реку,
А дома хорошо, уют, и сон в том мягком, деревенском одеяле.
Но, вновь кричат меня друзья,
Велосипед хватаю я,
Поселок вдоль и поперёк изъезжен нами,
И вдруг мой верный конь уже не тот, что был вчера,
А автомат что был когда то настоящим,
стал деревяшкой, на стене висящей.
Гуляли до поздна теперь,
Я обещал быть дома ровно в полночь,
Я был, и засыпал уже не думая о играх,
Любовь пришла ко мне на помощь,
И старше стали все вокруг,
Я, мой брат, мой друг,
Любили новое, но старое приятно
Вспоминали у костра,
Еще чуть чуть и по домам, история мне вспомнилась одна.
А помнишь мы пускали змей,
Или просили отпустить нас чуть подальше родника,
Ох, как радостно же было нам тогда!
Давай сейчас до тридцати мы досчитаем,
И вновь увидим деда у сарая,
И котика что Муриком назвали,
И нас, как мы в войну играем,
И маму как она записки оставляет,
И истребители что криками встречаем,
И как родные приезжают,
И Удимку что переливами играет,
И на угоре парочку козлят,
И тот прекрасный, бесконечный вид,
Что до сих пор всем нам открыт!
И я приеду, слышишь, я снова буду здесь,
Я снова удивлюсь, как сильно я здесь все люблю,
Как каждый миг хочу забрать с собой,
Любимый и до слез красивый, край родной.
п. Приводино. Александр Кожемякин
28.07.2015 We went away who from where
Arkhangelsk, Limenda and Peter,
We were waiting for a year and eternity,
Here I am,
Time is not expensive
I do not like that Junca.
Through the thickness of the wrong grass,
I learned the taste let the nursery, but but the war!
When I thought to thirty,
And life was careless,
I thought my mother was infinite,
The taste of milk and whole pelvis of raspberries,
Thank you grandmother, we are full!
And I was all rising to Ugor,
I was opened by the other space,
There is neither one part of the world
What I saw from here!
It broke into Kurya, then hay of the whole,
We collected hay, in a huge shop!
And again "Neman" carries us through the river,
And at home is good, comfort, and sleep in that soft, rustic blanket.
But, I scream me again,
I grab a bike
The village along and across the displaced by us
And suddenly my faithful horse is not the one that was yesterday,
And the machine that was once hereby
became a rustling, on the wall hanging.
Walked up to late now,
I promised to be at home exactly at midnight,
I was and poured no longer thinking about the games,
Love came to help me
And older became all around,
I, my brother, my friend,
Loved new but old nice
Remembered by the fire,
Still a little bit at home, the story I remembered alone.
And remember we allowed snakes,
Or asked to let us go a little away from the spring,
Oh, how happily it was us then!
Come on now to thirty we count
And I will see my grandfather's grandfather again
And the cat that Murikom called,
And us how we play war
And mom as she leaves notes,
And fighters that we encourage,
And as native come,
And fogging that overflows plays
And on the eroot, a couple of kids,
And that beautiful, endless view,
What is still open to all of us!
And I will come, hear, I will be here again,
I will be surprised again how much I love everything here,
How every moment I want to pick up with me
Favorite and tears beautiful, the region is native.
p. Changed. Alexander Kozhemyakin
07/28/2015 | |
