В рабочий полдень я проснулся стоя.
Опять матрац попутал со стеной.
Я в одиночку вышел из запоя,
Но - вот те на! - сегодня выходной.
И время шло не шатко и не валко.
Горел на кухне ливерный пирог.
Скрипел мирок хрущевки-коммуналки,
И шлепанцы мурлыкали у ног.
Сосед Бурштейн стыдливо бил соседку.
Мы с ней ему наставила рога.
Я здесь ни с кем бы не пошел в разведку,
Мне не с кем выйти в логово врага.
Один сварил себе стальные двери.
Другой стишки кропает до утра.
Я - одинок. Я никому не верю.
Да, впрочем, видит Бог, невелика потеря
Весь ихний брат и ихняя сестра.
Экран, а в нем с утра звенят коньки...
В хоккей играют настоящие мужчины.
По радио поют, что нет причины для тоски,
И в этом ее главная причина.
В "Труде" сенсационная заметка
О том, что до сих пор шумит тайга.
А мне до боли хочется в разведку,
Уйти и не вернуться в эту клетку
Уйти - в чем есть - в глубокий тыл врага.
Из братских стран мне сообщает пресса:
Поляки оправляются от стресса.
Прижат к ногтю вредитель Лех Валенса,
Мечтавший всю Варшаву отравить.
Да, не все еще врубились в суть прогресса
И в трех соснах порой не видят леса.
Бряцает амуницией агрессор,
Но ТАСС уполномочен заявить:
"Тяжелый смог окутал Вашингтон.
Невесело живется без работы
В хваленых джунглях каменной свободы,
Где правит ЦРУ и Пентагон.
Среди капиталистов этих стран
Растет угар военного психоза.
Они пугают красною угрозой
Обманутых рабочих и крестьян.
А Рейган - вор, ковбой и педераст -
Поставил мир на ядерную карту."
Тревожно мне. Кусаю свой матрац.
Дрожу, как СС-20 перед стартом.
Окончился хоккей. Пошли стрекозы.
А по второй насилуют кларнет.
Да как же можно ? Ведь висит угроза!
И ничего страшней угрозы нет!
Да, вовремя я вышел из запоя...
Не отдадим родимой Костромы!
Любимый город может спать спокойно
И мирно зеленеть среди зимы.
Буденовку напялю на затылок.
Да я ль не патриот, хотя и пью?
В фонд мира сдам мешок пустых бутылок
И из матраца парашют скрою.
Возьму аванс. Куплю себе билет
На первый рейс до Западной Европы.
В квадрате Гамбурга - пардон, я в туалет! -
Рвану кольцо и размотаю стропы.
Пройду, как рысь, от Альп и до Онеги
Тропою партизанских автострад.
Все под откос - трамваи и телеги.
Не забывайте, падлы, Сталинград!
Пересчитаю все штыки и пушки.
Пускай раскрыт мой корешок-связной -
Я по-пластунски обхожу ловушки
И выхожу в эфир любой ценой.
Я - щит и меч родной Страны Советов!
Пока меня успеют обложить -
Переломаю крылья всем ракетам,
Чтоб на Большую землю доложить:
Мол, вышел пролетарский кукиш Бонну.
Скажите маме - НАТО на хвосте!
Ваш сын дерется до последнего патрона
На вражьей безымянной высоте.
Хочу с гранатой прыгнуть под колеса,
Но знамя части проглотить успеть.
Потом молчать на пытках и допросах,
А перед смертью - про Катюшу спеть.
Бодун крепчал. Пора принять таблетку.
В ушах пищал секретный позывной.
По выходным так хочется в разведку.
Айда, ребята! кто из вас со мной? At lunchtime I woke standing.
Again mattress beguiled with the wall.
I alone went from binge,
But - these are on! - Today is holiday.
And as time went on not shaky or rolls.
Burning in the kitchen a liver pie.
Crunching little world Khrushchev-communal,
And slippers purred at her feet.
Neighbor Burstein shamefully beat neighbor.
We had cuckolded him.
I am here with anyone would not go in the exploration,
I have no one to go to the lair of the enemy.
One welded steel doors themselves.
Other poems scribbled until morning.
I'm all alone. I do not believe anyone.
Yes, indeed, God knows, a great loss
All theirs brother and sister theirs.
Screen, and in the morning it rings skates ...
In the real men play hockey.
Sing on the radio, there is no reason for boredom,
And this is its main reason.
In & quot; Labor & quot; sensational article
The fact that there is still noise taiga.
And I want to pain in the exploration,
Leave and not return to the cage
Leave - what is - in deep behind enemy lines.
Of the fraternal countries I press reports:
Poles are recovering from stress.
Pressed to nail pest Lech Walesa,
Dreamed all Warsaw poison.
Yes, all is not cut into the essence of progress
And in broad daylight sometimes can not see the forest.
Rattles ammunition aggressor
But TASS is authorized to declare:
& Quot; Heavy able enveloped Washington.
Sadly live without work
In vaunted jungle stone of freedom,
Which is ruled by the CIA and the Pentagon.
Among these countries, the capitalists
Growing frenzy of war psychosis.
They are afraid of the Red Menace
Deceived workers and peasants.
And Reagan - a thief, a cowboy and a homosexual -
Put the world on the nuclear card. & Quot;
Disturbing to me. Bite your mattress.
Tremble as the SS-20 before the start.
He graduated from hockey. Send a dragonfly.
And on the second rape clarinet.
But how can I? After hanging threat!
And nothing terrible threat no!
Yes, I just got out of binge ...
Will not give up their native Kostroma!
Favorite city can sleep peacefully
And peacefully among the green of winter.
Budenovka pulled back on his head.
Yes, I eh not a patriot, though I drink?
In Peace Foundation offered a bag of empty bottles
And out of the mattress parachute hide.
I will take an advance. Buy a ticket
On the first trip to Western Europe.
In the square of Hamburg - sorry, I'm in the toilet! -
Torn ring slings and unwound.
Pass, as the lynx, the Alps and to Onega
Path guerrilla motorways.
All downhill - trams and carts.
Do not forget, bastards, Stalingrad!
Count all the bayonets and guns.
Let open my spine-connected -
I get around on their bellies trap
And go on the air at all costs.
I - a shield and sword native of the Soviet Union!
Until I have time to impose -
Broken wings all missiles
To report to the mainland:
Like, proletarian left fist Bonn.
Tell mom - NATO on the tail!
Your son is fighting to the last bullet
On the enemy's nameless height.
I want to jump with a grenade under the wheels,
But the banner of the time to swallow.
Then silent on torture and interrogation,
And before he died - about Katyusha sing.
Hangover was intense. It's time to take a pill.
His ears squeaked secret call.
On weekends, so want to investigate.
Aida, guys! What man of you with me? Смотрите также: | |
