Об этом, мне кавказцы рассказали,
Как исповедь волнения полна,
Полна эта история печали,
Боль Къарачая в ней отражена.
Да, было так, по странному веленью,
Тот приговор нам не понятен был.
Бросали мы обжитые селения,
И на Восток народ наш уходил.
Бессилен был кинжал и мы молчали,
Но верность родине был наш ответ,
А горы наши гордые в печали
Смотрели долго, долго нам во след.
Но нет, мы не забыли наш Кавказ,
Мы там его ещё сильней любили.
Но только очень многие из нас
До возвращения так и не дожили.
Однажды рано утром на рассвете,
Когда пришел послушать пенье скал,
В коричневом, изношенном бешмете
Седой кавказец камни целовал.
Так не забудем мы, сыны Кавказа,
Что все пришлось пережить невзначай,
Живите мирно, дружно и счастливо -
Чечен, Ингуш, Балкарец, Къарачай! This, I told Caucasians,
As confession full of excitement,
The complete story of sorrow,
Karachaya pain reflected in her.
Yes, it came in a strange wand,
That sentence was not clear to us.
Throwing we inhabited villages,
And in the East, our people go.
Powerlessness was the dagger and we were silent,
But loyalty to the homeland was our reply,
And our proud mountain in sorrow
Viewed long, long time, we in the trail.
But no, we have not forgotten our Caucasus,
We are there his love even stronger.
But so many of us
Prior to returning and have not survived.
Early one morning at dawn,
When I came to listen to the singing rocks,
The brown, worn beshmet
The gray-haired Caucasian kissed stones.
So do not forget we are the sons of the Caucasus,
That all had to survive by chance,
Live peacefully, amicably and happily -
Chechen, Ingush, Balkar, Karachay! Смотрите также: | |
