это был просто не наш сентябрь.
все циферблаты сбиты,
и для меня открыты
дороги в октябрь,
такой же холодный,
как позавчерашняя лапша.
всё, что когда-то ценилось нами,
сейчас умещается на грифеле карандаша.
и теперь, после бессонной ночи,
когда подкрадывается рассвет,
я стою на балконе в вязаном свитере с узорами из оленей,
и голос становится хриплым от нескольких сигарет.
а твои волосы растрёпаны,
разбросаны по подушке,
под твоими веками — сны поколений,
грешивших войнами и возмездием.
веснушки у тебя на щеках
мне всегда казались созвездием
в наших постельных сценах
с декорациями из темноты
или с комнатным светом,
который к утру сгорает.
я всегда по ночам находил тебя под твоим синим пледом,
а сейчас я не знаю, где ты,
и, наверное, больше никто не знает.
It was just not our September.
All dials are shot down,
And for me open
Roads in October,
The same cold
Like a day before yesterday.
Everything that was once appreciated by us
Now fits on a pencil's chance.
And now, after a sleepless night,
when dawn sneaks,
I stand on the balcony in a knitted sweater with patterns of deer,
And the voice becomes hoarse from several cigarettes.
And your hair rashpana,
scattered by the pillow,
under your centuries - generations,
sinned wars and retribution.
Freckles on your cheeks
I always seemed to constellation
In our bed scenes
with scenery
or with indoor light
Which is burning by morning.
I always found you under your blue blanket,
And now I do not know where you are
And, probably, no one else knows.
