Не хвастаясь, могу сказать, что, когда Володя ударил меня по уху и плюнул мне в лоб, я так его схватил, что он этого не забудет. Уже потом я бил его примусом, а утюгом я бил его вечером. Так что умер он совсем не сразу. Это не доказательство, что ногу я оторвал ему ещё днем. Тогда он был ещё жив. А Андрюшу я убил просто по инерции, и в этом я себя не могу обвинить. Зачем Андрюша с Елизаветой Антоновной попались мне под руку? Им было ни к чему выскакивать из-за двери. Меня обвиняют в кровожадности, говорят, что я пил кровь, но это неверно: я подлизывал кровяные лужи и пятна - это естественная потребность человека уничтожить следы своего, хотя бы и пустяшного, преступления. А также я не насиловал Елизавету Антоновну. Во-первых, она уже не была девушкой, а во-вторых, я имел дело с трупом, и ей жаловаться не приходится. Что из того, что она вот-вот должна была родить? Я и вытащил ребенка. А то, что он вообще не жилец был на этом свете, в этом уж не моя вина. Не я оторвал ему голову, причиной тому была его тонкая шея. Он был создан не для жизни сей. Это верно, что я сапогом размазал по полу их собачку. Но это уж цинизм - обвинять меня в убийстве собаки, когда тут рядом, можно сказать, уничтожены три человеческие жизни. Ребенка я не считаю. Ну хорошо: во всем этом (я могу согласиться) можно усмотреть некоторую жестокость с моей стороны. Но считать преступлением то, что я сел и испражнился на свои жертвы, - это уже, извините, абсурд. Испражняться - потребность естественная, а, следовательно, и отнюдь не преступная. Таким образом, я понимаю опасения моего защитника, но всё же надеюсь на полное оправдание.
Вторник. 10 июня 1941 года. Not caustic, I can say that when Volodya hit me on his ear and spat into my forehead, I grabbed it that he would not forget. Already then I beat him with a primus, and I beat him in the evening. So he died at all at all. This is not the proof that I touched him again in the afternoon. Then he was still alive. And I killed Andryusha, just in the inertia, and I can't blame myself. Why Andryusha with Elizabeth Antonovna caught my arm? They had nothing to pop up because of the door. They are accused of bloodthirsty, they say that I drank blood, but it is wrong: I led blood puddles and stains - this is the natural need of a person to destroy his traces of his, at least a trifling, crime. And I was not raped by Elizabeth Antonovna. First, she was no longer a girl, and secondly, I dealt with the corpse, and she does not have to complain. What is the fact that she was about to give birth? I pulled out a child. And the fact that he was not at all the tenant in this world, this is not my fault. I did not tear him his head, the reason for this was his subtle neck. It was created not for this life. This is true that I smeared with your boot on the floor of their dog. But this is cynicism - blaming me in the murder of a dog, when there is here, you can say, three human life destroyed. I do not think a child. Well, well: in all this (I can agree) you can see some cruelty of my part. But to consider the crime that I sat down and straightened to my victims, is already, sorry, absurd. Actuate - the need is natural, and, therefore, and not a criminal. Thus, I understand the fears of my defender, but still I hope for a complete justification.
Tuesday. June 10, 1941. Смотрите также: | |
