Двести каратов, а после покроет мраком,
Поставят мрамор, спокойно те скажут матом.
Пихают вату, в рот мне, и тычут факи,
Потух тот факел, и мирно посылаю на хуй.
Тех, кто раньше был - умерь свой пыл,
С кем долго плыл, превращая в эту быль.
Тусклый мой мир, скорее он даже - пыль,
Который день мимо я иду сквозь эти мили.
В крови промилле, Боже, вы меня промыли?
Мою башку, а после усадив на вилы.
Навеял, мне тот ветер, трепая нервы,
Остаться первым, остаться с любимой стервой.
Так смело, впереди барьер за барьером,
Одни карьеры, трудно построить карьеру.
Как лотерея, надеюсь, руки согреют,
И я весною прогуляюсь по ярким аллеям.
Стану примером, или же стану примерным,
Или примерно, светлым - будто в примерке.
Будто в гримёрке, хотя всегда на галёрке,
И нагоню, мрака, что-то колю.
Но коли так, скорее здесь тупо колит,
Там добрый мир, 6-и часовая кома.
И кроме, там нету копов, стоит поверить,
Иначе кольтом порешают, как Вито Скалетта.
Скорей тут, мне нагоняет тоску,
Вся эта жуть, я каждый день чего-то жду.
Мелкий как жук, холодный, будто бы жмур,
Люстра, стул, ещё двухметровый шнур.
А с виду шут, часто говорят я ржу,
Это лишь шум, тлеет последняя шмаль.
И мне так жаль, холодная вода и шланг,
Выбьют дурь, искоренят последний шлак.
Да шла, бы ты куда, тебе дошло,
Всем шалом, мы строим новый шаблон.
Мир - как рандом, где же тот роддом,
Где раз в год, собирается весь род.
Вот, на утро все мысли в урну,
С какой-то курвой, пишу новый ноктюрн я.
Она ногтями, царапая, цепи цепляя,
Я как цыплёнок в её сетях, меня цепляло.
Ну вот, теперь скажут, что я размазан,
Делю на фазы, пишу только всегда с сарказмом.
И то не сразу, тупые сказы, просто сказки,
Мне нету спасу, но, слава Богу, я спасся.
Спайсы, спазмы, Новый Год разнообразный,
Я разобрался со своим энтузиазмом.
И с той земли, полётом сразу на эту,
И заберут, став пеплом, раздует ветер.
Давно задан тот вектор, там право вето,
Даёт завет мне, не писать больше куплетов.
Куёт Димон, но редко, в своём кубейсе,
Почешет репу, скажет мне, что я ужасен.
Меня ужалила оса, прядя к такому с годами,
Бредя по улицам, слова будто бы забродили.
Не каратнуло, корыто полное корысти,
Молись, как лис тихо по тропе крадись.
Но раз, ты снова дорогой на тусу,
Где тонны мусора, где нету мусоров.
Писал с себя, осень десятого года,
Сменило лето, виден горб и массы уродов.
Но там, на классе, играет классика,
А первоклассники играют в классики.
И я бы то же, хотел бы остаться классиком,
Классно так, агрессия, на CAPS нажал.
Задует швы, а войны-то куда-то шли,
Вставит так шибко от запасов анаши.
Что мы нашли, в итоге, голова - как шифр,
Тверда как шифер, оставляя пару шишек.
Но шиш мне, теперь я этому рад,
Божьи рабы, послушая - поймёшь всю правду.
Тот, кто я был, и тот, кем теперь я стал,
Летя в астрал, походу от жизни отстал. Two hundred carats, and after will cover the darkness,
Put marble, calmly they will say.
Watches wool, in my mouth, and twitch faks,
The wort is the torch, and make peacefully on the dick.
Those who used to die their fervor,
With whom he sailed, turning into this job.
Dull my world, rather, even - dust,
Which day past I go through these miles.
In the blood of PROMIL, God, did you wash me out?
My tank, and after putting on a pitchfork.
Inspired me that wind, cracking nerves,
Stay first, staying with your beloved bitch.
So boldly, a barrier barrier ahead,
Some careers, it is difficult to build a career.
Like a lottery, I hope my hands will warm up
And I walk in the spring on bright alleys.
I will become an example, or I will become approximate,
Or approximately, light - as if in the fitting.
As if in a grimer, although always on Galling,
And Nagonya, Mraka, something Kolya.
But if so, rather, there is a stupid colitis,
There is good peace, 6-hour coma.
And except, there is no cops, it is worth believing
Otherwise, the colts are punched as Vito Scalelet.
Mostly here, I will catch up to me,
All this horror, I am waiting for something every day.
Small as a beetle, cold, as if Zhmur,
Chandelier, chair, another two-meter cord.
And with the sight of the jester, I often say Ruzhu,
This is only noise, the last shmal is smaller.
And I'm so sorry, cold water and hose,
You will choose a foolishness, the last slag will be eradicated.
Yes, you would go where, it came to you,
All Shalom, we build a new template.
The world is like rand, where is the hospital,
Once a year, the whole genus is going.
Here, in the morning, all thoughts in the urn
With some kind of smoke, I am writing a new nocturne.
She nails, scratching, chains clinging,
I like a chicken in her networks, I clinged me.
Well, now they will say that I am smeared,
I share on the phases, I write only with sarcasm only.
And then not immediately, stupid tales, just fairy tales,
I do not have any a save, but, thank God, I escaped.
Spices, spasms, new year diverse,
I figured out my enthusiasm.
And from that land, fly immediately on this,
And get angry, becoming ashes, swells the wind.
It has long set that vector, there is the right of veto,
Gives covenant to me, do not write more versions.
Kuppet Dimon, but rarely, in his Cubes,
I will hone with turnips, tell me that I am terrible.
I was stung by wasp, straightening this year,
Razing through the streets, words as if they would like.
Not punish, trough full pegs,
Pray, as Lis quietly straightened along the path.
But once, you are again expensive on the Tus,
Where tons of garbage, where there is no garbagers.
Wrote from myself, autumn of the tenth year,
Changed summer, visible hump and mass of freaks.
But there, on the class, the classic plays,
And first-graders play classics.
And I would like the same, I would like to stay a classic,
Cool so, aggression, on Caps pressed.
Makes the seams, and the wars went somewhere,
Insert so chibically from Anasi stocks.
What we found, in the end, the head is like cipher,
Firm as slate, leaving a couple of cones.
But Shish me, now I'm glad,
God's slaves, the permanent - will understand the whole truth.
The one who I was and the one I now became
Flying to the astral, the campaign behind the life behind. Смотрите также: | |
