или как было написано на воротах Бухенвальда: «Йедем дас сеине» – «Каждому – свое»
Начинается день и дневные дела,
Но треклятая месса уснуть не дала,
Ломит поясницу и ноет бок,
Бесконечной стиркою дом пропах…
– С добрым утром, Бах, – говорит Бог,
– С добрым утром, Бог, – говорит Бах.
С добрым утром!..
… А над нами с утра, а над нами с утра,
Как кричит воронье на пожарище,
Голосят рупора, голосят рупора –
С добрым утром, вставайте, товарищи!
А потом, досыпая, мы едем в метро,
В электричке, в трамвае, в автобусе,
И орут, выворачивая нутро,
Рупора о победах и доблести.
И спросонья бывает такая пора,
Что готов я в припадке отчаянья
Посшибать рупора, посбивать рупора,
И услышать прекрасность молчания…
Под попреки жены, исхитрись-ка, изволь
Сочинить переход из це-дура в ха-моль,
От семейных ссор, от долгов и склок,
Никуда не деться и дело – швах,
– Но не печалься, Бах, – говорит Бог,
– Да уж ладно, Бог, – говорит Бах
Да уж ладно!..
…А у бабки инсульт, и хворает жена,
И того не хватает и этого,
И лекарства нужны, и больница нужна,
Только место не светит покедова,
И меня в перерыв вызывают в местком,
Ходит зам по месткому присядкою,
Раз уж дело такое, то мы подмогнем,
Безвозвратною ссудим десяткою.
И кассир мне деньгу отслюнит по рублю,
Ухмыльнется ухмылкой грабительской,
Я пол-литра куплю, валидолу куплю,
Двести сыра, и двести «любительской»…
А пронзительный ветер – предвестник зимы,
Дует в двери капеллы Святого Фомы,
И поет орган, что всему итог –
Это вечный сон, это тлен и прах!
– Но не кощунствуй, Бах, – говорит Бог,
– А ты дослушай, Бог, – говорит Бах.
Ты дослушай!..
А у суки-соседки гулянка в соку,
Воют девки, хихикают хахали,
Я пол-литра открою, нарежу сырку,
Дам жене валидолу на сахаре,
И по первой налью, и налью по второй,
И сырку, и колбаски покушаю,
И о том, что я самый геройский герой,
Передачу охотно послушаю.
И трофейную трубку свою запалю,
Посмеюсь над мычащею бабкою,
И еще раз налью, и еще раз налью,
И к соседке схожу за добавкою…
Он снимает камзол, он сдирает парик,
Дети шепчутся в детской – вернулся старик,
Что ж – ему за сорок, немалый срок,
Синева, как пыль – на его губах…
– Доброй ночи, Бах, – говорит Бог,
– Доброй ночи, Бог, – говорит Бах. Доброй ночи!…
or as was written on the gates of Buchenwald: "I eat das seine" - "Každomu - svoe"
Starting the day Daytime work,
No treklâtaâ interfering sleep not given,
Lomit poâsnicu and noet side,
Infinite stirkoû home prop ...
- S dobrym morning, Bah, - says God,
- S dobrym morning, God, - says Bah.
S dobrym morning! ..
... And above us the morning, and above us the morning,
How yells at požariŝe Vorona,
Golosât bullhorn, golosât bullhorn -
S dobrym morning, Vstavajte, comrades!
And then, dosypaâ, my edema in the metro,
The electrically, the tram, the buses,
I orut, vyvoračivaâ Nutr
Bullhorn of victory and valor.
I sprosonʹâ visitor ÿ leeks
What am I ready to pripadke otčaânʹâ
Posšibatʹ bullhorn, posbivatʹ bullhorn,
I prekrasnostʹ of silence to hear ...
Under the breadth ženy, ishitrisʹ-ka, elect
Control of Sočinitʹ will dura-ha mall,
Ot semejnyh ssora, from debt and disconnectors,
There exists nowhere and work - Swahili,
- No not pečalʹsâ, Bah, - says God,
- That with the cold, God - speak Bah
To už cold! ..
... And in babki insult, i hvoraet wife
I togo not enough and this,
I û medicines, and hospital necessary,
Only the city does not sanctify poked,
I vyzyvayut me to break in mestkom,
Zam walk after mestkomu prisâdkoû,
Raz už work also, to my podmognem,
Bezvozvratnoû desâtkoû Courts Program.
I kassir me after Deng otslûnit Ruble
Uhmylʹnetsâ uhmylkoj grabitelʹskoj,
I half-liter þ, þ validol,
Dvesti cheese and dvesti "lûbitelʹskoj" ...
A pronzitelʹnyj wind - harbingers of winter,
Duet at the gates of St. kapelly fomy,
I poet authority what all itog -
This eternal son, this tlen and powder!
- No not koŝunstvuj, Bah, - says God,
- A ty doslušaj God - says Bah.
Ty doslušaj! ..
A u-suki sosedka gulânka in juice
Vout devki, hihikaût haha,
I half-liter Otkroi, cut syrku,
Dam wife validol the Sahara,
And after of first Nalu, the Nalu per second,
I syrku and kolbaski tried,
And about what â most gerojskij hero,
The transfer listened with pleasure.
I trofejnuû trubku their Zapallo,
Posmeûsʹ over myčaŝeû babkoû,
And more times Nalu Nalu and more times,
I k sosedka Shoju for dobavkoû ...
He removes Camisole, on sdiraet Wig,
Deti šepčutsâ in a children - is back starik,
What f - emu for sorok, nemalyj period,
Sineva as dust - the ego folds ...
- Good Night, Bah, - says God,
- Good Night, God, - says Bah. Good night! ... | |
