I don't know if it was real or in a dream,
lately waking up I'm not sure where I've been.
There was a table set for six, and five were there,
I stood outside and kept my eyes upon that empty chair.
And there was steam on the windows from the kitchen,
Laughter like a language I once spoke with ease,
But I'm made mute by the virtue of decision,
And I choose most of your life goes on without me.
Oh, the fear I've known,
that I might reap the praise of strangers
And end up on my own.
All I've sown was a song,
But maybe I was wrong.
I said to you the one gift which I'd adore,
the package of the next 10 years unfolding.
But you told me if I had my way, I'd be bored.
Right then I knew I loved you best born of your scolding.
When we last talked, we were lying on our backs,
looking up at the sky through the ceiling.
I used to lie like that alone out on the driveway,
trying to read the greek upon the stars, the alphabet of feeling.
Oh, I knew back then
it was a calling that said if joy then pain,
the sound of the voice these years later
is still the same.
I am alone in a hotel room tonight.
I squeeze the sky out but there's not a star appears.
Begin my studies with this paper and this pencil,
and I'm working through the grammar of my fears.
Oh mercy, what I won't give
to have the things that mean the most
not to mean the things I miss.
Unforgiving, the choice still is
the language or the kiss.
Не знаю, было это на самом деле или во сне,
просыпаясь недавно, я не уверен, где я был.
Стол был накрыт на шестерых, а там было пятеро,
Я стоял снаружи и не сводил глаз с этого пустого стула.
И из кухни на окна шел пар,
Смех, как язык, на котором я когда-то с легкостью говорил,
Но я стал немым в силу решения,
И я предпочитаю, чтобы большая часть твоей жизни продолжалась без меня.
О страх, который я знал,
чтобы я мог пожинать похвалу незнакомцев
И закончить сам.
Все, что я сеял, было песней,
Но, возможно, я ошибался.
Я сказал тебе тот дар, который я обожаю,
пакет ближайших 10 лет разворачивается.
Но ты сказал мне, что если бы я поступил по-своему, мне было бы скучно.
Именно тогда я знал, что люблю тебя больше всего из-за твоих выговоров.
Когда мы в последний раз разговаривали, мы лежали на спине,
глядя в небо через потолок.
Раньше я лежал так один на подъездной дорожке,
пытаясь читать по-гречески по звездам, алфавит чувств.
О, я знал тогда
Это был зов, который сказал, что если радость, то боль,
звук голоса эти годы спустя
все то же самое.
Сегодня я одна в гостиничном номере.
Я выдавливаю небо, но звезды не появляется.
Начни свои исследования с этой бумаги и этого карандаша,
и я прорабатываю грамматику своих страхов.
О, милость, что я не дам
иметь то, что значит больше всего
не иметь в виду то, что я скучаю.
Неумолимый, выбор по-прежнему остается
язык или поцелуй. Смотрите также: | |
