Лиловые ирисы тонут в прозрачной воде.
Мое отражение не терпит подобных вторжений.
Я стану невидима и полечу в темноте,
Нарушив границы известных в миру измерений.
Я сердцем услышу тоску неприкаянных душ,
Увижу их войны за каждое новое тело.
И душу убийцы вспугну, закричав на лету,
А душу певца приласкать и подбодрить сумею.
Все громче и звонче поет колокольчик
В руке пастуха ярких звезд...
Все громче и звонче, а жизнь все короче,
Все больше прощаний и слез...
Такими становятся трижды познавшие смерть,
Прошедшие странный тоннель за другими до срока.
Невидима я и свободна в ночной темноте,
В объятьях разбуженных мною лиловых потоков.
Лиловые ирисы вырастут там, где ты спишь.
Я их заколдую – они не замерзнут зимою.
Прости, но заря гонит сумрак с дряхлеющих крыш,
Пора становиться, как все – хитрой тварью земною.
Purple irises are drowning in the clear water.
My reflection does not tolerate such intrusions.
I will become invisible and fly in the dark,
Violating the borders of the known world in the measurements.
I hear the longing heart restless souls,
See their war for each new body.
And the life of a murderer be scared, crying out on the fly,
A soul singer fondle and cheer I can.
Louder and louder sing bell
In his hand shepherd bright stars ...
Louder and louder, and life is getting shorter,
More goodbyes and tears ...
These are three known the death,
Past strange tunnel for the other before the deadline.
I invisible and free in the dark of night,
In the arms awakened me purple streams.
Purple irises grow where you're sleeping.
I enchant them - they do not freeze in winter.
Sorry, but the dawn twilight chases with aging in roofs,
It's time to become as all - sly creatures of the earth.
