На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, дав- но видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжи-ми, несимметрично-растопыренными, корявыми ру- ками и пальцами, он старым, сердитым и презритель- ным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глу- пый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смот- рите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одина- кие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободран- ные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам». On the edge of the road stood oak. Probably ten times older Berez, who made up the forest, he was ten times thicker and two times higher than each birch. It was a huge in two tickup of oak with broken, can be seen, bitches and with broken bark, overgrown with old sores. With huge clumsy, asymmetrically estimated, pork and fingers, he was an old, angry and contemptuous freak stood between smiling birchings. Only he one did not want to obey the charm of spring and did not want to see neither spring, nor the sun.
"Spring, and love, and happiness!" - As if he spoke this oak, "" And how not to get bored with you all the same alone and senseless deception. All the same thing, and all the deception! There is neither spring, no sun, nor happiness. Won look, a crushed dead ate is sitting, always the same, and won and I spread my broken, encouraged fingers, where they have grown - from the back, from the sides; As grown - it stands, and I do not believe your hopes and deceptions. " | |
