Занимается день. Монастырь над рекой –
Заходи, путь открыт, вход отверст!
А на сердце такой почивает покой,
Что я вижу за тысячи верст:
Как лампады горят и горят в алтаре...
Телом здесь, а душой в небесех
Служит старец-монах в белом монастыре
И Спасителя молит о всех.
Над изрытой землёй бьёт двенадцать часов.
Избы смотрят глазами сирот.
Средь бескрайних степей и дремучих лесов
Похоронен великий народ...
А лампады горят и горят в алтаре
С тех времён и до сих самых пор.
Служит русский монах в белом монастыре,
И, как прежде, поёт братский хор.
Звон к вечерне зовёт, я Пречистей хочу
Помолиться за други своя,
Помолиться за тех, кто затеплит свечу
Пред Державной иконой Ея.
А лампады горят, всё горят в алтаре.
Телом здесь, а душой в небесех
Плачет русский монах в белом монастыре
И Спасителя молит о всех.
Engaged day. Monastery on the river -
Come on, the path is open, the entrance hole!
And at the heart of a quiet resting,
What I see thousands of miles:
As the lamps burn and burn on the altar ...
Body here and soul in the heavens
Serves-old man in a white monk monastery
And the Savior prays for all.
Above the pitted ground strikes twelve hours.
The huts look through the eyes of orphans.
Amid the vast steppes and deep forests
Buried great nation ...
And the lamps burn and burn on the altar
Since that time, and still very far.
Serves Russian monk in white monastery
And, as before, the chorus sings the fraternal.
Calls ringing for vespers, I want Prechistoye
Pray for his friends,
Pray for those who zateplilas candle
Previous Reigning Her.
And the lamps are lit, all are burning at the altar.
Body here and soul in the heavens
Crying Russian monk in white monastery
And the Savior prays for all.
