На темной площади собрались, осмотрелись.
И говорят, и пляшут, всем тревога!
Но дома мы вдвоем, нам ничего не надо.
Любовь и крыши, чтобы было, где смотреть
На то как плачут, плачут и смеются,
На плач и смех; на площади огонь,
И бьются стекла, и деревья гнутся,
Но мы вдвоем нашли, нашли в воде покой.
Ревут за дверью, и скребутся крысы.
В щелях, забитых тряпками, возня,
Но здесь не быть народу черному и гнили.
Нас защитит твоих бессмертных рук мазня.
Но что за жизнь, в которой нечего стыдиться?
Запишемся в борцы за рабство на земле,
И будет нам, чем в старости гордиться,
И будет, что ветрам найти в золе.
Запахло ртутью, но у нас нету чутья,
Нам говорят, что запах сильный гложет.
Но мы не видим, нет у нас ни глаз,
Ни ртов, ни волоса, ни кожи... Гложет, гложет!
Заплачем, будем плакать до утра.
Не говори ни слова, нам молчать милее.
Эти слова лишь делают грубее,
Тот мир, где каждый день война.
We gathered in the dark square and looked around.
And they say and dance, everyone is alarmed!
But we are together at home, we do not need anything.
Love and roofs so that there is where to look
The way they cry, cry and laugh,
Crying and laughing; there is a fire in the square,
And glass breaks and trees bend,
But we both found, found peace in the water.
Outside the door roar and rats scratch.
In the cracks filled with rags, fuss,
But here there will be no black people and rot.
Daub will protect us from your immortal hands.
But what kind of life is there nothing to be ashamed of?
Let's sign up for slavery on earth
And we will have something to be proud of in old age,
And it will be that the winds find in the ash.
It smells like mercury, but we have no instinct
We are told that the smell is strong.
But we do not see, we have no eyes,
No mouths, no hair, no skin ... Gnaws, gnaws!
We will cry, we will cry until the morning.
Don't say a word, it's nicer for us to be silent.
These words only make it harder
The world where there is war every day.
