Слова К. Арбенин
Музыка А. Петерсон
Я купил проездной, мне буквально чуть-чуть не хватило на лошадь.
Я хотел стать героем, чтоб быть на коне, чтоб звучали литавры.
Но я приехал один на пустую Сенную базарную площадь,
Променял пол-себя на коня и к утру стал настоящим кентавром.
Человеческий верх, нечеловеческий низ, вся в бинтах середина.
Две подковы напра, две подковы нале, плюс запаска на счастье.
И всё бы было путём, но маршруты кентавра неисповедимы,
И закрываются двери не предупредив, благодарю за участье.
Запряженные в варево спальных районов реки без теченья
Утолят свою жажду бутылочкой моря в ближайшей аптеке.
Ну а мне бы всё заново, мне бы просечь то золотое сеченье.
А не справлюсь я сам - что ж, помоги мне, Сезам, приподними эти веки.
Не пускают в метро, не отпускают в бистро, любят лишь половину.
Ненавидят вполсилы, в долг не дают, на двоих и подавно.
И всё время пытаются мне нахлобучить попону на спину.
Вот такая вот участь, такая судьба у рядового кентавра.
Запряженные в марево спальных районов реки без названья
Утолят свою похоть журналом надежд в доме бешеной книги.
Ну а мне бы всё заново, мне бы дожить до пробужденья сознанья.
А не справлюсь я сам - что ж, помоги мне, Сезам, сними бинты и вериги.
Ну как же вас примирить, человечья душа и лошадиная сила?
Разломать эти двери, пришпорить себя и скомандовать "Ехай!".
Я хотел стать героем, а стал божеством, и это невыносимо.
И я тащу этот дар, я одинокий кентавр среди гуингмов и йеху.
Запряженные в зарево спальных районов реки без истока
Оторвут свою правду куском кирпича на пожелтевшем заборе.
Не а мне бы всё заново, мне бы отпить от мирового потока.
И если дело за мной - я предъявлю проездной и перейду это море. Words K. Arbenin
Music A. Peterson
I bought a pass, I literally just a little bit like a horse.
I wanted to become a hero to be on a horse, so that the litales sounded.
But I arrived alone on an empty hay bazaar area,
Gears traded himself to the horse and by morning became a real centaur.
Human top, inhuman bottom, all in the bands of the middle.
Two horseshoes, two horseshoes, plus spare on happiness.
And everything would be a way, but the routes of the Centaurus are non-evortion,
And the doors are closed without warning, thank you for fate.
Hardware-harlled bedrooms of the river without a lue
Think your thirst for a bottle of sea in the nearest pharmacy.
Well, I would notice everything, I would have a golden section.
And I do not cope with myself - Well, help me, sesame, these eyelids.
They are not allowed in the subway, they are not allowed in a bistro, they love only half.
They hate rarely, they do not give debt, for two and suppressed.
And all the time trying to step down the poporn on the back.
Here is such a fate, such a fate in the ordinary centaution.
Harmful bedrooms of the River Sleeping Regions without name
Rollen your lust with the magazine hopes in the house of a mad book.
Well, I would not rebuild, I would live to awaken the consciousness.
And I do not cope with myself - Well, help me, sesame, take off the bandages and Verigi.
Well, how do you reconcile, human soul and horsepower?
Felt these doors, quarrel yourself and command "EHAY!".
I wanted to become a hero, but became the deity, and this is unbearable.
And I'm taring this gift, I am a lonely centaur among Guinggmov and Yehu.
Hardware-harled bedrooms of the river without source
We will tear off your truth with a piece of brick on the yellowed fence.
Not but I would not again, I would start from world flux.
And if the matter is behind me - I will make a pass and go through this sea. | |
