Агриппа сказал Павлу: позволяется тебе говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить в свою защиту:
царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи,
тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно.
Жизнь мою от юности моей, которую сначала проводил я среди народа моего в Иерусалиме, знают все Иудеи;
они издавна знают обо мне, если захотят свидетельствовать, что я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению.
И ныне я стою перед судом за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам,
которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен, усердно служа Богу день и ночь. За сию-то надежду, царь Агриппа, обвиняют меня Иудеи.
Что же? Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых?
Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея.
Это я и делал в Иерусалиме: получив власть от первосвященников, я многих святых заключал в темницы, и, когда убивали их, я подавал на то голос;
и по всем синагогам я многократно мучил их и принуждал хулить Иисуса и, в чрезмерной против них ярости, преследовал даже и в чужих городах.
Для сего, идя в Дамаск со властью и поручением от первосвященников,
среди дня на дороге я увидел, государь, с неба свет, превосходящий солнечное сияние, осиявший меня и шедших со мною.
Все мы упали на землю, и я услышал голос, говоривший мне на еврейском языке: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна.
Я сказал: кто Ты, Господи? Он сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь.
Но встань и стань на ноги твои; ибо Я для того и явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем того, что ты видел и что Я открою тебе,
избавляя тебя от народа Иудейского и от язычников, к которым Я теперь посылаю тебя
открыть глаза им, чтобы они обратились от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу, и верою в Меня получили прощение грехов и жребий с освященными.
Поэтому, царь Агриппа, я не воспротивился небесному видению,
но сперва жителям Дамаска и Иерусалима, потом всей земле Иудейской и язычникам проповедывал, чтобы они покаялись и обратились к Богу, делая дела, достойные покаяния.
За это схватили меня Иудеи в храме и покушались растерзать.
Но, получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет,
то есть что Христос имел пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестить свет народу (Иудейскому) и язычникам.
Когда он так защищался, Фест громким голосом сказал: безумствуешь ты, Павел! большая ученость доводит тебя до сумасшествия.
Нет, достопочтенный Фест, сказал он, я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла.
Ибо знает об этом царь, перед которым и говорю смело. Я отнюдь не верю, чтобы от него было что-нибудь из сего скрыто; ибо это не в углу происходило.
Веришь ли, царь Агриппа, пророкам? Знаю, что веришь.
Агриппа сказал Павлу: ты немного не убеждаешь меня сделаться Христианином.
Павел сказал: молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз.
Когда он сказал это, царь и правитель, Вереника и сидевшие с ними встали;
и, отойдя в сторону, говорили между собою, что этот человек ничего, достойного смерти или уз, не делает.
И сказал Агриппа Фесту: можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря. Посему и решился правитель послать его к кесарю.
Agrippa said to Paul: Thou art permitted to speak for yourself. Then Paul stretched out his hand, began to speak in his own defense:
King Agrippa! I count myself happy that today I can defend themselves before you in all the accusations of the Jews me
especially because you are familiar with all the customs and questions which are among the Jews. Wherefore I beseech thee to hear me patiently.
My life from my youth, which was at the first among mine own nation at Jerusalem, know all the Jews;
They knew me, if they would testify, that I lived a Pharisee according to the strictest sect of our religion teaching.
And now I stand and am judged for the hope of the promise made by God to our fathers,
the execution of which hope our twelve tribes, instantly serving God day and night. For which hope, O king, the Jews accuse me.
What? Really incredible with you that God raises the dead?
True, and I thought that I ought to do many things contrary to the name of Jesus of Nazareth.
That's what I did in Jerusalem received authority from the chief priests, many of the saints I shut up in prison, and when they were killed, I gave my voice;
and in every synagogue, I punished them oft, and compelled to blaspheme; and in exceedingly enraged against them, I persecuted them even to foreign cities.
Whereupon as I went to Damascus with authority and commission from the chief priests,
At midday on the road, I saw in the light from heaven, above the brightness of the sun, shining round about me and them which journeyed with me.
We all fell to the ground, and I heard a voice saying to me in the Hebrew language, Saul, Saul! do you persecute me? It is hard for thee to kick against the pricks.
I said, Who art thou, Lord? He said: I am Jesus whom you are persecuting.
But rise and stand on your feet; for I have appeared to you to appoint you to serve and bear witness to what you have seen and what I'll tell you,
delivering you from the Jewish people and from the Gentiles, unto whom now I send thee,
To open their eyes, to turn them from darkness to light and from the power of Satan to God, and by faith receive forgiveness of sins, and inheritance among them which are sanctified.
Therefore, King Agrippa, I was not disobedient to the heavenly vision,
but first to those in Damascus and Jerusalem, and throughout all the land of Judah and the Gentiles, that they should repent and turn to God, doing works worthy of repentance.
For this the Jews caught me in the temple, and went about to kill.
Having therefore obtained help from God, I continue unto this day, witnessing both to small and great, saying nothing except what the prophets and Moses did say that it will be,
that is, that Christ should suffer, and the first to rise from the dead, and should shew light to the people (Judah) and to the Gentiles.
When he defended himself, Festus said with a loud voice: bezumstvuesh you, Paul! much learning doth make thee mad.
No, most noble Festus, he said, I am not mad, but I speak words of truth and soberness.
For the king knows about it, before whom also I speak freely. I do not believe that there was anything of these things are hidden from him; for it is not done in a corner.
Would you believe, king Agrippa, the prophets? I know that you believe.
Then Agrippa said unto Paul, Almost thou persuadest me to be a Christian.
Paul said: I would to God that, whether little or much, not only you, but also all that hear me this day, might become such as I am, except these bonds.
When he said this, the king and the governor and Bernice and those who sat with them got up;
and when they were gone aside, they talked between themselves, saying, This man does nothing worthy of death or of bonds does not.
And Agrippa said to Festus could release this man, if he had not appealed to Caesar. Wherefore the governor decided to send him to Caesar. Смотрите также: | |
