Пожухлая трава на чеченской земле,
Которую пытаются разделить все политики,
Которым всё равно, им бы лишь бы делать деньги,
И гори всё огнём! В огне чеченской войны
Огромный барыш поимели они
С количества горящих крыш.
И парней, таких как он, 18-20 лет,
Военкомы посылают разгребать весь этот бред.
Я не буду говорить, кто прав, кто виноват,
Каждый тянет на себя правильный расклад,
Но в правительстве визжат, а депутаты орут,
Пока наши парни там свои головы кладут.
Он был таким же как все: средний рост, серый взгляд.
Привезли туда и дали в руки автомат. Офицер сказал:
"Плохие там, огонь ведём по людям и по домам."
Припев:
Я не знаю кто прав, кто виноват,
Каждый тянет на себя правильный расклад.
Но воины - люди, не начинают сами,
Я за это презираю тех, кто правит нами!
Мы же супердержава, здесь же деньги и власть!
Но не хватает сил убрать всю эту грязь
Войны в Чечне, смыть её с лица,
Так в этом деле мы обязаны идти до конца!
И он вёл огонь может год, может нет,
И злоба ему затмевала свет.
Он привык, что враги они, и прав он сам,
Над трупами друзей он не давал ход слезам.
Вдруг на высотке одной их взвод накрыл миномёт,
Он лежит на траве, его оборван полёт.
А дальше был плен, где люди - звери,
И осколки мин, зарывшиеся в теле.
Ненавидящим он видел взглядом,
Как стреляли в лежащего рядом.
На высотке той они были вместе,
Теперь он думал об одном желании мести!
Полгода в плену, затем - обмен,
Испуг от грязных в кровь больничных белых стен,
Операция, затем ещё одна, и вот:
Инвалид в 20 лет, такой здесь исход!
Припев:
Я не знаю кто прав, кто виноват,
Каждый тянет на себя правильный расклад.
Но воины - люди, не начинают сами,
Я за это презираю тех, кто правит нами!
Мы же супердержава, здесь же деньги и власть!
Но не хватает сил убрать всю эту грязь
Войны в Чечне, смыть её с лица,
Так в этом деле мы обязаны идти до конца!
Материнские слёзы, горячечный сон...
"Я ненавижу всё!" - повторял он.
Работы нет и учиться нельзя,
Когда память о войне застилает глаза.
А в Питере всё также как всегда:
Красивый город, холодная Нева.
Адмиралтейство стало похожим на шприц,
И гораздо больше здесь кавказских лиц -
Это всё виделось ему, он так хотел,
Под гитару он сам песни о братишках пел.
И просыпаясь утром, и отходя ко сну,
Инвалид каждый день вспоминает войну.
И время сошлось, и сошлись пути!
Он увидел врага, не смог подойти...
Тот сидел в "мерседесе", припаркованном у рынка,
Опираясь кожей куртки о кожаную спинку,
Тот, что стрелял в такого же солдата
Там, на высотке, в упор из автомата...
Граната в кармане, чека снята.
Он перестал быть инвалидом - снова стал солдатом!
Реакция мгновенна, он снова в деле,
Посторонних мыслей нет и ловкость в теле.
Месть, боль и тоску - он выкинул всё,
Гранату швырнув сквозь лобовое стекло!
Withered grass on Chechen soil
Which all politicians are trying to share,
Which doesn’t matter to them, just to make money,
And burn everything with fire! In the fire of the Chechen war
Huge profiteer they raped
With the number of burning roofs.
And guys like him, 18-20 years old,
Military commissars send to rake all this nonsense.
I will not say who is right, who is to blame,
Everyone pulls the correct alignment,
But the government screeches and the deputies scream
While our guys are laying their heads there.
He was the same as everyone: medium height, gray look.
They brought there and gave a machine gun. The officer said:
"The bad are there, we are firing at people and at home."
Chorus:
I don’t know who is right, who is to blame,
Everyone pulls the correct alignment.
But warriors are people, they don’t start by themselves,
For this I despise those who rule us!
We are a superpower, here is money and power!
But not enough strength to remove all this dirt
War in Chechnya, wash it off your face,
So in this business we must go to the end!
And he fired, maybe a year, maybe not,
And anger darkened the light for him.
He’s used to being enemies, and he’s right,
Above the corpses of friends, he did not give way to tears.
Suddenly, at a skyscraper of one, their platoon covered a mortar,
He lies on the grass, his flight is cut off.
And then there was a captivity, where people are animals,
And fragments of mines buried in the body.
Hateful, he saw with a look
How they shot at the one lying nearby.
On that high-rise, they were together,
Now he was thinking of one desire for revenge!
Six months in captivity, then - exchange,
Fright from the blood-soaked hospital white walls
The operation, then another one, and here:
Disabled at 20, this is the outcome!
Chorus:
I don’t know who is right, who is to blame,
Everyone pulls the correct alignment.
But warriors are people, they don’t start by themselves,
For this I despise those who rule us!
We are a superpower, here is money and power!
But not enough strength to remove all this dirt
War in Chechnya, wash it off your face,
So in this business we must go to the end!
Maternal tears, feverish sleep ...
"I hate everything!" he repeated.
There is no work and you can’t study,
When the memory of the war blinds me.
And in St. Petersburg everything is the same as always:
Beautiful city, cold Neva.
The Admiralty has become like a syringe,
And there are much more Caucasian people here -
He saw it all, he wanted it so much
He sang songs about his little brothers with a guitar.
And waking up in the morning, and going to bed,
A disabled person recalls a war every day.
And time has come together, and the ways have come together!
He saw the enemy, could not come ...
He was in a Mercedes parked by the market,
Leaning the skin of the jacket on the leather back,
The one who shot the same soldier
There, on a high-rise, point blank from a machine gun ...
Grenade in your pocket, check taken off.
He ceased to be disabled - he again became a soldier!
The reaction is instant, he is back in business,
There are no extraneous thoughts and dexterity in the body.
Revenge, pain and longing - he threw everything away
Throwing a grenade through the windshield! Смотрите также: | |
