Иосиф Бродский
Сюзанне Мартин
Пчелы не улетели, всадник не ускакал. В кофейне
"Яникулум" новое кодло болтает на прежней фене.
Тая в стакане, лед позволяет дважды
вступить в ту же самую воду, не утоляя жажды.
Восемь лет пронеслось. Вспыхивали, затухали
войны, рушились семьи, в газетах мелькали хари,
падали аэропланы, и диктор вздыхал "о Боже".
Белье еще можно выстирать, но не разгладить кожи
даже пылкой ладонью. Солнце над зимним Римом
борется врукопашную с сизым дымом;
пахнет жженым листом, и блещет фонтан, как орден,
выданный за бесцельность выстрелу пушки в полдень.
Вещи затвердевают, чтоб в памяти их не сдвинуть
с места; но в перспективе возникнуть трудней, чем сгинуть
в ней, выходящей из города, переходящей в годы
в погоне за чистым временем, без счастья и терракоты.
Жизнь без нас, дорогая, мыслима -- для чего и
существуют пейзажи, бар, холмы, кучевое
облако в чистом небе над полем того сраженья,
где статуи стынут, празднуя победу телосложенья.
18 января 1989 Joseph Brodsky
Suzanne Martin
The bees did not fly away, the rider did not gallop away. In a coffee shop
"Janiculum" new caodlo chatting on the old hairdryer.
Melting in a glass, ice allows twice
step into the same water without quenching your thirst.
Eight years passed. Flared up, faded away
wars, families collapsed, hari flashed in the newspapers,
airplanes were falling, and the announcer sighed "oh God."
The laundry can still be washed, but the skin cannot be smoothed
even with an ardent palm. Sun over winter Rome
fights hand-to-hand with gray smoke;
smells like a burnt leaf, and the fountain shines like an order,
issued for aimlessness to fire a cannon at noon.
Things harden so as not to move them in memory
from place; but in the future it is more difficult to arise than to disappear
in it, leaving the city, passing into the years
in pursuit of pure time, without happiness and terracotta.
Life without us, dear, is conceivable - for what and
there are landscapes, bar, hills, cumulus
a cloud in the clear sky above the battlefield,
where the statues freeze, celebrating the victory of physique.
January 18, 1989 | |
