Лучины дрожь,
У старой ведьмы за столом сидит Ивашка,
Из-под рубахи светятся коленки,
Старуха зелье размешала в чашке,
Гудит огонь, лопата ждёт – обманут
Ивашка и сейчас умрёт навеки!
Но, может быть,
Изба на курьих ножках заскрипит от боли,
Припомнив, как птенцы в гнезде горели,
Она Ивашку выпустит на волю,
Покуда ведьма шепчет заклинанья –
Спасётся он, но это лишь догадки.
Пока же печь
Своим багровым оком не спеша мигает,
По мураве скребёт куриный коготь,
У ведьмы изо рта слюна стекает,
Малыш доверчиво берёт баранки...
Но лучше я сейчас глаза закрою!
А на печи
Иван-дурак лежит и даже в ус не дует:
Ещё не выросли усы, он молод,
Ещё кукушка долгих лет кукует,
Ещё кольцо на пальце у царевны,
Ещё он не был никаким героем!
Всё впереди:
Ночной дозор, полёт за птицею чудесной,
С полуконьком невиданная дружба,
Царёвой службы прелести, небесный
Огонь в руке и третье испытанье:
Девичьих глаз жестокий плен нежданный.
Но горбунок
Полюбит сам прекрасную девицу,
И обернётся принцем, сбросив шкуру,
Девица им, конечно же, пленится,
Споют им трубы, а Ивану – дудки,
Он навсегда останется уродцем.
А серый волк
Несёт Иван-царевича домой так нежно,
Как будто сына своего по крови,
По крови волчьей, по горячей... Снежной
Зимой кричала бабка повитуха,
Что будет счастлив маленький царевич.
Смеялся царь,
Царица плакала, ещё никто не ведал,
Что их последышу лежит дорога,
Где он отцу добудет жизнь, а следом –
Себе любовь, но для того придётся
В короткой схватке зарубить двух братьев!
Несётся волк,
Затих Иван-царевич, будто спит, на холке,
Но белы руки – холоднее снега,
Стрела калёная дрожит, и волка
Прервётся бег лишь у крыльца златого,
Царь пошатнётся, захрипев, над сыном.
Не плачь, малыш:
Я перепутал, как обычно, всё на свете,
И непременно маленький Ивашка
Ягу оставит с носом. На монете
Царевич профиль свой увековечит –
От счастья даже волк седой заплачет!
Да-да, теперь
Я вспоминаю - вышел женихом завидным
Иван-дурак и поумнел изрядно,
Царевна вскоре понесла. Обидно,
Наверно сделалось коню – умчался
Земель за тридевять на луг зелёный.
Ну вот, опять –
Не то, не так, не там, не сям, не в лад, не в жилу,
Да что же нам, в конце концов, за дело
До тех коней, волков, Иванов – было
Давным давно всё это и исчезло,
Остались песни эти вот, да сказки...
1996 Lucky trembling,
The old witches at the table sits Ivashka,
Knees light from under the shirt,
The old man the potion stirred in a cup,
The fire buzzes, the shovel is waiting - deceived
Ivashka and now die forever!
But maybe,
Izba on curious legs creaks from pain,
I remember how the chicks in the nest burned,
She will let Ivashka will release
As long as the witch whispers the spell -
He will be saved, but it is only guesses.
While oven
With his bugs, slowly flashes,
The chicken claw scroll on the ant
The witch has a saliva from his mouth,
The kid trustingly takes the ram ...
But I'd better close my eyes!
And on the furnace
Ivan-Fool lies and even in the mustache does not blow:
Have not grown mustache, he is young
Still cuckoo a lot of years
Still ring on the finger at the princess,
He was not no hero!
Everything is ahead:
Night Watch, Flight Bird Wonderful,
With halfcoma unprecedented friendship,
Pretty service charms, heavenly
Fire in hand and third test:
Mixed eyes cruel sex unexpected.
But Gorbokon
Loves the beautiful maiden himself,
And will turn the prince, dropping the skin,
The maiden of them, of course, captures,
Sing to them pipes, and Ivan - Dudbs,
He will forever remain a utter.
A gray wolf
Carries Ivan-Tsarevich home so gently
As if the son of his blood,
Blood wolf, hot ... snowy
Winter screamed the grandmother,
What will be happy little tsarevich.
Laughed king
Queen cried, no one has led,
That their conserves lies the road,
Where he will give life to his father, and next -
Yourself love, but for that
In a short fight, borrow two brothers!
Wolf bears,
Nadih Ivan-Tsarevich, as if he sleeps, on the withers,
But white hands are colder than snow,
Wolf boiled arrow, and wolf
Running only at the porch of the golden
The king will shake, Zagripyev, over the Son.
Do not cry, kid:
I confused, as usual, everything is in the world,
And certainly small Ivashka
Yagu will leave with his nose. On a coin
Tsarevich Profile his perpetuate -
From happiness, even the wolf gray will pay!
Yes yes, now
I remember - came out with a fiancé enviable
Ivan-Fool and won pretty,
Tsarevna suffered soon. Disagree
Probably the horse became stuffed
Lands for a bride on a green meadow.
Well, again -
Not that, not so, not there, not to see, not in the way, not in the core,
Yes what we are in the end is
To those horses, wolves, Ivanov - was
Long ago, all this and disappeared,
Stayed these songs, yes, fairy tales ...
1996. Смотрите также: | |
