САН-ГАБРИЭЛЬ
СЕВИЛЬЯ
I
Высокий и узкобедрый,
стройней тростников лагуны,
идет он, кутая тенью
глаза и грустные губы;
поют горячие вены
серебряною струною,
а кожа в ночи мерцает,
как яблоки под луною.
И туфли мерно роняют
в туманы лунных цветений
два такта грустных и кратких
как траур облачной тени.
И нет ему в мире равных -
ни пальмы в песках кочевий,
ни короля на троне,
ни в небе звезды вечерней.
Когда над яшмовой грудью
лицо он клонит в моленье,
ночь на равнину выходит,
чтобы упасть на колени.
И недруга ив плакучих,
властителя бликов лунных,
архангела Габриэля
в ночи заклинают струны.
- Когда в материнском лоне
послышится плач дитяти,
припомни цыган бродячих,
тебе подаривших платье!
II
Анунсиасьон де лос Рейес
за городской стеною
встречает его, одета
лохмотьями и луною.
И с лилией и улыбкой
перед нею в поклоне плавном
предстал Габриэль - архангел,
Хиральды прекрасный правнук.
Таинственные цикады
по бисеру замерцали.
А звезды по небосклону
рассыпались бубенцами.
- О Сан-Габриэль, к порогу
меня пригвоздило счастьем!
Сиянье твое жасмином
скользит по моим запястьям.
- С миром, Анунсиасьон,
о смуглое чудо света!
Дитя у тебя родится
прекрасней ночного ветра.
- Ай, свет мой, Габриэлильо!
Ай, Сан-Габриэль пресветлый!
Заткать бы мне твое ложе
гвоздикой и горицветом!
- С миром, Анунсиасьон,
звезда под бедным нарядом!
Найдешь ты в груди сыновней
три раны с родинкой рядом.
- Ай, свет мой, Габриэлильо!
Ай, Сан-Габриэль пресветлый!
Как ноет под левой грудью,
теплом молока согретой!
- С миром, Анунсиасьон,
о мать царей и пророчиц!
В дороге светят цыганам
твои горючие очи.
Дитя запевает в лоне
у матери изумленной.
Дрожит в голосочке песня
миндалинкою зеленой.
Архангел восходит в небо
ступенями сонных улиц...
А звезды на небосклоне
в бессмертники обернулись.
San Gabriel
Seville
I.
High and narrow-room,
Sleeping lagoon reeds,
He goes, kinka shadow
eyes and sad lips;
Hot Viennes sing
silver string
And the skin in the night flickers,
like apples under the moon.
And shoes measly drop
in fogs moon blossoms
Two tact of sad and short
like mourning cloud shadow.
And there is no equal in the world -
Neither palm trees in the sands of nomads,
Neither the king on the throne
Neither in the sky of the star evening.
When over Yashmova breast
his face is clone in prayer,
The night on the plain comes out
To fall on the knees.
And the enemy of IV Mankup
Gollard of glare lunar
Archangel Gabriel
In the night, strings are triggered.
- When in the mother's lane
I will hear how to cry
I remember the gypsies stray,
You have given a dress!
II.
Anunsiasion de Los Reyes
Behind the city steno
meets him dressed
rags and moon.
And with lily and smile
in front of it in the bell
Gabriel appeared - Archangel,
Hiralda is a great great-grandmother.
Mysterious cicadas
Beyond the bee frozen.
And stars in the sky
scattered with buboins.
- About San Gabriel, to the threshold
I nailed with happiness!
Yasmin's shine
Slip down my wrists.
- with the world, Anunsiasion,
Oh dark miracle of the world!
Child will be born
Beautiful night wind.
- Ay, my light, Gabrieliolo!
Ai, San Gabriel Presfinal!
Would you like your bed
Carnation and horizon!
- with the world, Anunsiasion,
Star under the poor outfit!
You will find in the chest of sons
Three wounds with a mole nearby.
- Ay, my light, Gabrieliolo!
Ai, San Gabriel Presfinal!
Like a whit under the left breast
warm milk warmed!
- with the world, Anunsiasion,
Oh mother kings and propheted!
On the road shine gypsies
Your combustible eyes.
Child seals in Lona
The mother is amazed.
Tremble in voice song
Almond Green.
Archangel goes back to the sky
Steps of sleepy streets ...
And stars in the sky
In immortals turned around. Смотрите также: | |
