Прохожие на меня сердятся -
нельзя улыбаться.
На улицу высыпаются тельца,
Ей не нравится притворяться,
Будто, вся эта масса что-то действительно значит,
А не просто так, чтобы чуток поиграться.
Руками-эпилептиками машут дети.
На завтрак у них - манная каша и кашель.
Им бы остаться во сне во вчерашнем,
но нет же, их тоже куда-то тащат.
А у родителей кошельки кричат звонко.
У родителей натянуты струнки.
Всё бегут, теряя рисунки и звуки.
Оголяют запястья.
Царапают руки.
А ветер им шепчет немножко, вздыхая от скуки.
Целует их сонно, впадает в агонию,
И нервно визжит: "Эй, гражданин, у вас расстегнута молния".
Монотонно, тускло и гнусно.
Уже совсем нет цветов и пахнет как-то... отвратно.
Мне пыльно и страшно.
Что-то потухло. Вот вам наружно-внутреннее состояние.
Сострадание? К чертям отправляйте, пожалуйста.
У улицы уже давно астма.
Приступы.
Не хватает пространства.
Такое бы напечатать в черно-белой раскраске.
И раздать всем вокруг.
Подарить карандаши и краски.
Чтобы наконец хоть чуть-чуть,
чтоб хоть издали,
было
похоже
на сказку
