В Сибирь
Приехал. Из Санкт-Петербурга. Учить.
Настоящей поэзии - дремучих крестьян.
Думал годика два или три пожить,
Но плацкарт покупал, когда был немного пьян.
Приехал. Будто в чужую страну.
С чемоданом, набитым от и до.
Он очень любил Серебряную Весну,
Но уважал и Золотое Дно.
Приехал. И сразу, с вокзала - давай:
- Вот, ты, - говорит, - Маяковского чтишь?
Старик (То был старик. Алтай.)
- Ась, - отвечал ему, - чо гришь?..
- Я говорю, Маяковского любишь, читал?
Про флейту, хотя б, из водосточных труб?
Старик же сурово ему отвечал:
- Хочешь, продам, вот, тебе, тулуп.
И про валенки ему толковал старик:
- Дескать, сильный мороз у нас - только держись!
А он: "Маяковский любил Лилю Брик!"
Тут старик забубнил: "Слыхал, кажись...
Но экая новость - бабу любить!
Я слыхал, в столицах у вас, там, того...
Нынче в жилу - и'наче жить.
Так што, может, оно ничего,
Што в бабу влюбился - за новость сойдёт...
Слышь-ка, паря, смотрю - ты замёрз...
Ты морду снегом потри - отойдёт,
На, тулупчик, надень на свой фильдепёрс..."
Но парень махнул лишь рукой, и прочь,
На вокзал, побежал, греться в буфет.
И в эту же самую холодную ночь
До Санкт-Петербурга купил билет.
А старик бормотал: "Я Лильку-то знал,
Видная баба - што уж сказать.
И Володимир у ей бывал
Кажную ночь, почитай, лез в кровать.
А што же до флейты - так то ж для красна'
Выдумал стих, докуль не проспался...
Наши тут, тоже много спьяна'
Чего натворят... Ты бы, паря, остался -
Еще б и не то услыхал-увидал..." -
Тулупы сворачивая в вязанку,
Долго старик еще вспоминал
Столишную жисть-серебрянку. In Siberia
I arrived. From Saint-Petersburg. Learn.
True poetry - dense peasants.
I thought two or three years old to live,
But berth ticket bought when he was a little drunk.
I arrived. As if in a foreign country.
With a suitcase full of inside and out.
He was very fond of Silver Spring,
But respect and Bonanza.
I arrived. And immediately, the station - let:
- Here, you, - he says - Mayakovsky chtish?
The old man (That was an old man. Altai.)
- Eh, - I answered him, - Grisha cho ..?
- I say, Mayakovsky love reading?
About flute, although used, from a drainpipe?
The old man said to him sternly:
- Would you like selling, here, you coat.
And he talked about the old boots:
- Say, bitter cold at us - just hold on!
And he said: "Mayakovsky loved Lily Brik!"
Here zabubnil old man: "I've heard, I think ...
But What a piece of news - like a woman!
I heard in the capitals of you out there that ...
Now in a vein - i'nache live.
INTO So, maybe it's nothing
INTO in love with a woman - for the news will come down ...
Listen on, lad, look - you froze ...
You rub your face with snow - depart,
On, sheepskin, put on your fildepёrs ... "
But the guy just waved his hand, and off,
At the station, he ran to bask in the snack bar.
In this same cold night
Before St. Petersburg bought a ticket.
And the old man muttered, "I knew something Lil'ka,
A prominent woman - INTO much to say.
And at Volodimir she visited
Kazhny night, read, climb into bed.
A INTO As for flute - so the train for the Red '
Invented verse dokul overslept ...
Our here, too many drunk '
What you have done ... like hovering, left -
More used and not heard-saw ... "-
Tulupyev turning into a bundle,
For a long time the old man still remembered
Stolishnuyu zhist-silverfish. Смотрите также: | |
