День-денской моя печальница,
В ночь — ночная богомолица,
Векова моя сухотница...
Из народной песни
Чуть живые, в ночь осеннюю
Мы с охоты возвращаемся,
До ночлега прошлогоднего,
Слава богу, добираемся.
«Вот и мы! Здорово, старая!
Что насупилась ты, кумушка!
Не о смерти ли задумалась?
Брось! пустая это думушка!
Посетила ли кручинушка?
Молви — может, и размыкаю».
И поведала Оринушка
Мне печаль свою великую.
— Восемь лет сынка не видела,
Жив ли, нет — не откликается,
Уж и свидеться не чаяла,
Вдруг сыночек возвращается.
Вышло молодцу в бессрочные...
Истопила жарко банюшку,
Напекла блинов Оринушка,
Не насмотрится на Ванюшку!
Да не долги были радости.
Воротился сын больнехонек,
Ночью кашель бьет солдатика,
Белый плат в крови мокрехонек!
Говорит: «Поправлюсь, матушка!»
Да ошибся — не поправился,
Девять дней хворал Иванушка,
За десятый день преставился... —
Замолчала — не прибавила
Ни словечка, бесталанная.
«Да с чего же привязалася
К парню хворость окаянная?
Хилый, что ли, был с рождения?..»
Встрепенулася Оринушка:
— Богатырского сложения,
Здоровенный был детинушка!
Подивился сам из Питера
Генерал на парня этого,
Как в рекрутское присутствие
Привели его раздетого...
На избенку эту бревнышки
Он один таскал сосновые...
И вилися у Иванушки
Русы кудри как шелковые... —
И опять молчит несчастная...
«Не молчи — развей кручинушку!
Что сгубило сына милого —
Чай, спросила ты детинушку?»
— Не любил, сударь, рассказывать
Он про жизнь свою военную,
Грех мирянам-то показывать
Душу — богу обреченную!
Говорить — гневить всевышнего,
Окаянных бесов радовать...
Чтоб не молвить слова лишнего,
На врагов не подосадовать,
Немота перед кончиною
Подобает христианину.
Знает бог, какие тягости
Сокрушили силу Ванину!
Я узнать не добивалася.
Никого не осуждаючи,
Он одни слова утешные
Говорил мне умираючи.
Тихо по двору похаживал
Да постукивал топориком,
Избу ветхую облаживал,
Огород обнес забориком;
Перекрыть сарай задумывал.
Не сбылись его желания:
Слег — и встал на ноги резвые
Только за день до скончания!
Поглядеть на солнце красное
Пожелал, — пошла я с Ванею:
Попрощался со скотинкою,
Попрощался с ригой, с банею.
Сенокосом шел — задумался:
«Ты прости, прости, полянушка!
Я косил тебя во младости!» —
И заплакал мой Иванушка!
Песня вдруг с дороги грянула,
Подхватил, что было голосу:
«Не белы снежки», — закашлялся,
Задышался — пал на полосу!
Не стояли ноги резвые,
Не держалася головушка!
С час домой мы возвращалися...
Было время — пел соловушка!
Страшно в эту ночь последнюю
Было: память потерялася,
Всё ему перед кончиною
Служба эта представлялася.
Ходит, чистит амуницию,
Набелил ремни солдатские,
Языком играл сигналики,
Песни пел — такие хватские!
Артикул ружьем выкидывал
Так, что весь домишка вздрагивал;
Как журавль стоял на ноженьке
На одной — носок вытягивал.
Вдруг метнулся... смотрит жалобно.
Повалился — плачет, кается,
Крикнул: «Ваше благородие! Ваше!..»
Вижу, — задыхается.
Я к нему. Утих, послушался —
Лег на лавку. Я молилася:
Не пошлет ли бог спасение?..
К утру память воротилася,
Прошептал: «Прощай, родимая!
Ты опять одна осталася!..»
Я над Ваней наклонилася,
Покрестила, попрощалася,
И погас он, словно свеченька
Восковая, предыконная... —
Мало слов, а горя реченька.
Горя реченька бездонная!.. Day-Den of my sadness,
In the night - the night Bogomolitz,
Century My dryhead ...
From folk song
Slightly alive, on the night of the autumn
We come back with hunting
Until the night of last year,
Thank God, we get.
"Here we are! Great, old!
What you've gotting up, the bitterness!
Didn't you think about death?
Throw! Empty this is a spirit!
Did you visit the clever?
Molvi - can, and blur. "
And they told Orinushka
I feel my great sorrow.
- Eight years I have not seen my son,
Lie, no - does not respond,
And I did not tell the chayale
Suddenly the son returns.
Well done in perpetual ...
Ifil hot banya,
Killed pancakes Orinushka,
Do not look at Vanya!
Yes, no debts were joy.
The son of Boulderhek has grown
At night, cough beats a soldier,
White blood circuit boards!
Says: "Please, Mother!"
Yes I was wrong - I did not recover
Nine days robed Ivanushka,
Over the tenth day, it was pressed ... -
Silent - did not add
Neither the word is inflated.
"Yes, why tied
To the guy's twigs appeared?
Chile, what was it from birth? .. "
Embedded Orinushka:
- Bogatyr addition,
Hefty was a laugher!
Moved himself from Peter
General for a guy of this
As in the recruitment
Led him to the way ...
On the election of this log
He alone stuck pine ...
And wrapped in Ivanushka
Rusa Kudri like silk ... -
And again silent the unhappy ...
"Do not be silent - twisted the clearing!
That the son of cute -
Tea, you asked the devil? "
- did not love, sir, tell
He is about his life for his military,
Sin laity showing
Soul - God doomed!
Speak - to anger the Most High,
Picky demons please ...
So as not to call the words of superfluous,
On enemies do not seen
Lonat before Konchinoy
Fits a Christian.
Knows God what burden
Crushed the vannel strength!
I did not seek not to seek.
No one condemns
He is conspicuous
I told me dyeing.
Quietly around the court
Yes tapped the hatcher
Izbu dreamed
The vegetable garden will take the ability;
Shed the shed wondered.
His desires did not come true:
Run - and got on the feet
Only the day before the condation!
Look in the sun red
Wished, - I went with Vanya:
I said goodbye to the cattle,
I said goodbye to Riga, with a ban.
Senokos was walking - thought:
"You'd sorry, sorry, Polyanyushka!
I mowed you in my infancy! " -
And I cried my Ivanushka!
The song suddenly saved off the road,
Picked up what was a voice:
"Not white snowballs," - coughed,
Sleeping - fell on the lane!
No legs stood fat
Did not keep her head!
From an hour we returned home ...
It was time - Solenushka sang!
Scary on this night the last
It was: memory lost,
All to him before death
This service was represented.
Walks, cleans the ammunition,
Scored the belts of the soldiers'
Tongue playing alarm
Song sang - such grumbs!
The articula of the gun was thrown out
So that the whole house shuddered;
How caravel stood on the knife
On one - the sock pulled out.
Suddenly dretched ... looks complaints about.
Fell - crying, rushing
Shouted: "Your wellness! Your! .. "
I see, he chips.
I am to him. Uted, listened to -
Lea on the bench. I prayed:
Will God save salvation? ..
By morning, the memory has grown
Whispered: "Goodbye, Rim!
You again left alone! .. "
I talked over Vanya,
Painped, said goodbye
And rogas he like a candle
Wax, preico ... -
Little words, and grief river.
Grief river bottomless! .. Смотрите также: | |
