ПОВОДЫРЬ
Право, пора, поводырь, проснись, голову подыми,
стан распрями да выгляни, наконец, в окно.
Отчего так пахнет снаружи кузницей и лошадьми
и слова долетают сельские: «жмых», «толокно»?
Помнишь ли ты хоть имя того, кто нам дал ночлег?
Надо бы восвояси, но нет, всё гостим, гостим.
Ладно покуда осень, тепло. А выпадет снег -
что мы будем делать с тобой, милый мой Августин?
Впрочем, и дома теперь бы ты наверняка скучал.
Всё бы писать собирался, варьировал бы нажим.
Всё бы молчал среди пепельниц, бумагу бы размечал,
ввысь бы глазел, и небо тебе казалось бы не чужим.
Жаль, не видал ты его оттуда, с тех галерей,
меж каковыми и мой был протянут канатный шлях.
Страшное небо, страшное небо, нет ничего страшней.
Чёрные бывают в нём ангелы, с кортиками, в вензелях.
Я ведь не век на согнутых шаркал, кочек боясь и дыр.
Раньше-то важно шагал, вышагивал, вышивал по канве.
Но налетели чёрные, справились, выбили балансир.
С тех-то я пор иначе как ощупью уж и не двигаюсь по Москве.
Трогаясь с места, дёргаюсь. Выветрился, иссяк.
Весь обмелел, как рекам иным не грезилось и во сне.
Будет ли так и впредь? Допускаю, что будет ещё и не так.
Если писать соберёшься всё же, то не пиши обо мне.
Или пиши, но по методу дядьки и бузины, не шлифуя фраз.
Слов не вяжи, пускай не стыкуются, не имеют лица.
Вроде того, что, дескать, тенденции упразднены. Септаккорд погас.
Ягодой, мол, валяется легенда бывшего колеса.
1995 Wrangler
Right, it's time, guide, wake up, lift your head,
Stan strife so look out, finally, in the window.
Why the smell outside the forge and horses
and the words came the countryside, "cake", "oatmeal"?
Do you remember even the name of the person who gave us the night?
We should be back home, but no, all the guests, the guests.
Okay until autumn heat. And the snow falls -
what will we do with you, my dear Augustine?
However, the house is now and you'd probably miss.
Everything was going to write, be varied pressure.
All is silent among ashtrays, paper to mark up,
up to staring, and you thought the sky would not someone else's.
It's a pity you did not see him there, with the galleries,
What is between my rope was stretched Way.
Scary sky scary sky, there is nothing to worry about.
Black angels are there, with daggers in monograms.
I'm not bent on shuffling century, fear of bumps and holes.
Previously, some important steps, pacing, embroidered on the canvas.
But swooped black, right, clearing the balancer.
Since then, I only as much groping and moving to Moscow.
Moving from the spot, tugging. Weathered, dried up.
All shallow as other rivers not dreamed in his sleep.
Will and continue? I assume that there will be more and less.
If you write mayest gather all the same, do not write about me.
Or write, but the method of uncles and elder without polishing phrases.
Words are not vyazhi, though not fit together, have no face.
It seems that, say, the trends abolished. Seventh chord faded.
Berry supposedly lying about the legend of the former wheel.
1995 Смотрите также: | |
