Скандал, однако! Вновь позавчера две тонны мака
задержаны при въезде в Парагвай.
Как жить теперь? Что чувствовать теперь? Скандал, однако!
Вези долой меня, седьмой трамвай!
Прогнило что-то - нечем крыть, пропало - негде взять.
Влево ехать - рану мыть. Вправо ехать - яму рыть.
Прямо ехать - пьяну быть. Значит, едем вспять.
Не пойте хором мне о том, что правды нет и выше.
О люди! Я любил вас, как родной.
А вы? Ведь это вы, всё вы, всё сами вы - и вы же
меня сегодня ссорите со мной.
Весь год манёвры - май ли, март - не жизнь, а танкодром.
Шесть, семь, восемь, ключ на старт. Носом оземь авангард.
Прочих просим в Салехард, в отпуск, очень ждём.
Каскад кошмаров, бал зеркал, разгул фантасмагорий.
Легли две тонны мака в закрома.
Заснула стража мёртвым сном. Рыдай, святой Григорий!
Никто не твёрд, никто не горд, чума.
Что Салехард, что Парагвай - повсюду знай вертись.
Потушили - остывай. Устрашили - не встревай.
Задушили - истлевай. Выжил - не гордись.
Ревмя ревёт Бирнамский лес, гремит «Полёт валькирий»
синхронно с «Айне кляйне нахтмузик».
Не стало радуг, всё красно. Ликуй, святой Порфирий!
Сбылась мечта, грядёт иной язык.
В нём нет балласта прошлых лет, хвала ему и честь.
Насладиться - мёду нет. Исцелиться - йоду нет.
Отравиться - яду нет. Всё другое - есть.
Отставить нервы! Что там на дворе, опять торнадо?
Плевать, пойдём сыграем в бадминтон.
Валькирия, как полёт? (Она в ответ: полёт что надо!)
Какое дело нам до тех двух тонн?
Порхай, волан, туда-сюда, не в бровь рази, а в глаз.
Небо мглисто как всегда. Вёрст на триста - гарь, стада.
С днём танкиста, господа! С новым счастьем вас. Scandal, however! Again, two tons of poppy the day before yesterday
detained at the entrance to Paraguay.
How to live now? What to feel now? Scandal, however!
Take me down the seventh tram!
Something has rotted - there is nothing to cover, it has disappeared - there is nowhere to take.
Go left - wash the wound. Drive right - dig a hole.
Go straight - I'm drunk. So, let's go back.
Do not sing to me in chorus that there is no truth above.
Oh people! I loved you as a native.
And you? After all, it’s you, all of you, all of you yourself - and you
quarrel with me today.
All year maneuvers - whether it’s May or March — not life, but a tankodrome.
Six, seven, eight, the key to start. Nose the ground avant-garde.
We ask others to Salekhard, on vacation, we are really looking forward to it.
A cascade of nightmares, a ball of mirrors, a rampant phantasmagoria.
They laid two tons of poppy in bins.
The guard fell asleep dead. Cry, St. Gregory!
No one is solid, no one is proud, the plague.
What Salekhard, what Paraguay - everywhere you know, turn around.
Put out - cool. Frightened - don’t be alarmed.
They strangled - decay. Survived - do not be proud.
The Birnam Forest roars, roars, “Flight of the Valkyries”
synchronously with “Aine kleine nahtmuzik”.
There were no rainbows, everything is red. Rejoice, Saint Porfiry!
A dream came true, another language is coming.
In it there is no ballast of past years, praise and honor to him.
Enjoy - there is no honey. Heal - no iodine.
To be poisoned - there is no poison. Everything else is.
Set aside your nerves! What's in the yard, again a tornado?
Spit, let's go play badminton.
Valkyrie, how is the flight? (She answered: flying what you need!)
What do we care about those two tons?
Flutter, shuttlecock, back and forth, not in the eyebrow, but in the eye.
The sky is hazy as always. Milestone on three hundred - burnt, herds.
Happy tanker, gentlemen! With new happiness to you. Смотрите также: | |
