Уже полгода я не дрался, персоналу не грубил,
И малолетил, о досрочном загадав.
Ну, а теперь оно зачем, такой ценой я не просил,
Я досидел, еще полгода подождав.
И сколько надо бы я ждал, и сколько надо я б терпел,
Лишь бы не видеть телеграммных этих строк.
И понимать, что самой малость опоздал, что не успел,
И не услышу больше я: «Привет, сынок!»
Припев:
К Маме, Маме, к Маме любимой
Мчит меня поезд Мурманск-Москва.
К маме милой, самой красивой,
К той, что мне скажет родные слова.
Я еду, чтоб просить прощенья, что из дома убегал.
А с пьяным ты отцом ругалась, я был с ним.
И что в ответ на поучения грубо голос повышал.
И в школу вызовы один шли за другим.
То с перевязанным лицом, то с переломами ног, рук,
То весь от пороха ожогов приходил,
И вот однажды ключ под ковриком чужим взял Лёшка друг,
А ты ж просила, чтоб я с Лёшкой не дружил.
Припев:
Когда к начальнику колонии позвали в кабинет
И телеграмму положили на столе,
Я как-то сразу и не понял, рядом справка и билет.
Сейчас июль, а ждал, что выйду в феврале.
Так я февраль бы подождал и год, и пять еще б терпел,
Лишь бы не видеть телеграммных этих строк.
И понимать, что самой малость опоздал, что не успел
И не услышу больше я: «Привет, сынок!»
I haven't fought for six months, I haven't been rude to the staff,
And he was young, thinking about early.
Well, now why is it, I did not ask for such a price,
I sat there, waiting another six months.
And how much I should have waited, and how much I would have endured,
Just not to see these lines of telegram.
And to understand that he was a little late, that he did not have time,
And I will no longer hear: "Hello, son!"
Chorus:
To Mom, Mom, to Mom beloved
The train Murmansk-Moscow is rushing me.
To my dear mother, the most beautiful,
To the one that my native words will tell me.
I am going to ask forgiveness that I ran away from home.
And you fought with your drunken father, I was with him.
And that in response to the teachings he rudely raised his voice.
And the calls to the school followed one after another.
Now with a bandaged face, now with broken legs, arms,
Then all from the gunpowder burns came,
And then one day a friend took the key under a stranger's rug,
And you asked me not to be friends with Lyosha.
Chorus:
When the head of the colony was called into the office
And they put the telegram on the table,
Somehow I didn't understand right away, there was a certificate and a ticket next to it.
It's July now, but I was expecting to come out in February.
So I would wait a year for February and endure five more,
Just not to see these lines of telegram.
And to understand that he was a little late, that he did not have time
And I will no longer hear: "Hello, son!" Смотрите также: | |
